-- Мы все по существу являемся сновидящими, -- объясняла она тихим голосом. -- Мы все сейчас сновидим, и тот факт, что ты была приведена к нам, означает, что ты тоже сновидишь с нами.
Она сказала это настолько спокойно, что я не осознала, что именно было сказано.
-- Вы имеете в виду, что я сплю и вижу сон вместе с вами? -- спросила я с насмешливой недоверчивостью и сжала губы, чтобы сдержать смех, душивший меня.
-- Это не совсем то, что ты делаешь, но довольно близко, -- подтвердила она.
Не обращая внимания на мое нервное хихиканье, она продолжала объяснять, что случившееся со мной больше походит на экстраординарный сон, в котором все они помогают мне сновидением моего сна.
-- Но это же идио... -- начала говорить, но она взмахом руки заставила меня замолчать.
-- Мы все сновидим один и тот же сон, -- убеждала она меня.
Она, казалось, не помнила себя от радости из-за того, что я с трудом что-либо понимаю.
-- А как насчет той восхитительной пищи, которую я только что съела? -- спросила я, поглядывая на пятна, оставшиеся на моей блузке от капель соуса из перца. Я показала ей эти пятна. -- Это не может быть сном. Я съела эту пищу! -- настаивала я громким возбужденным тоном. -- Да! Я сама ее съела.
Она оставалась хладнокровной и спокойной, как будто ожидала именно такого взрыва эмоций. -- А как насчет того, что мистер Флорес поднял тебя на вершину эвкалипта? -- спокойно спросила она.
Я собиралась ответить, что он поднял меня не на верхушку дерева, а лишь на ветку, когда она прошептала:
-- Ты думала об этом?
-- Нет. Я не думала, -- раздраженно сказала я.
-- Конечно, ты не думала, -- согласилась она, понимающе кивая головой, как если бы она была осведомлена, что я постоянно помнила о том, что даже самая низкая ветка любого из окружающих нас деревьев была недоступна с земли. Тогда она объяснила, что причина, по которой я не думала об этом, заключена в том, что во сне мы не рациональны.
-- В сновидении мы можем только действовать, -подчеркнула она.
-- Подождите минутку, -- прервала я ее. --Я, возможно, несколько ошеломлена, я допускаю это. В конце концов, вы и ваши друзья -- самые странные люди, которых я когда-либо встречала. Но сейчас я бодрствую, как только могу.
Видя, что она смеется надо мной, я завопила:
-- Это не сон!
Незаметным кивком головы она дала знак м-ру Флоресу, который одним быстрым движением взял меня за руку и оказался со мной на макушке ближайшего эвкалипта. Мы сидели там мгновение, и прежде чем я смогла что-нибудь сказать, он перенес меня назад на землю, на то же самое место, где я сидела раньше.
-- Ты видишь, что я имела в виду? -- задала вопрос высокая женщина.
-- Нет, не вижу, -- завопила я, считая, что у меня была галлюцинация. Страх перешел в ярость, и я выпустила поток самых отвратительных проклятий. Моя ярость поутихла, и, охваченная волной жалости к себе, я начала плакать.
-- Как вы обращаетесь со мной, люди? -- спрашивала я в промежутках между всхлипываниями. -- Вы подложили что-то в еду? В воду?
-- Мы ничего подобного не делали, -- доброжелательно сказала высокая женщина. -- Ты ни в чем таком не нуждается...
Я едва слышала ее. Мои слезы были как некая темная тонкая вуаль. Они затуманивали ее лицо и делали неясными ее слова.