— Всякий раз, бывая в Иерусалиме, я прихожу в храм Гроба Господня. В последние годы это дозволено и иудеям. Правда, никого из своих соплеменников я здесь не видел. Смотритель у входа и так каждый раз очень удивляется, когда видит меня...При первом взгляде на церковь Жан-Пьер, привыкший к великолепию соборов своей родины, был разочарован.Тем не менее ноги Жана-Пьера слегка дрожали. В храме юный французский барон упал на колени, глядя на гроб Спасителя.После того как Жан-Пьер закончил молиться, Натанаэлъ прошептал ему:
— Представляешь, здесь когда-то был оливковый сад Иосифа Аримафейского...
А потом они отправились в Гефсиманский сад.
— Как думаешь,—спросил проголодавшийся Жан-Пьер,—это будет совсем безбожно, если мы поедим в столь священном месте?
— Но почему безбожно?—удивился Натанаэлъ.—Разве не ел здесь Иешуа вместе со своими друзьями?
Жану-Пьеру казалось, что он еще никогда не ел такого вкусного хлеба и не запивал столь дивным вином, оно впитало в себя вкус солнца и земли, на которой был возведен этот священный город.Спустя какое-то время французский рыцарь спросил:
— Как думаешь, что происходило на самом деле, когда Иисуса взяли под стражу, допрашивали, вынесли приговор и распяли? В наших церквях всегда проповедовали, что иудеи повинны в его смерти...
— Вот уже свыше двенадцати столетий нас упрекают в смерти Иешуа на кресте,—задумчиво проговорил Натанаэлъ.—Поэтому Господь проклял нас, наказал и все еще продолжает наказывать. И поэтому христиане оправдывают все свои страшные преступления против моего народа.Голос Натанаэля задрожал.
— А ведь именно Пилат вынес приговор Иешуа! Именно он, преоставитель Рима, имел право«Ius gladii»—выносить смертные приговоры. В Новом Завете говорится, что Пилат защищал Иешуа. И с каких пор римский прокуратор стал человеколюбцем?—Натанаэлъ с трудом совладал с волнением.—В воспоминаниях современников Пилата называют человеконенавистником, жестоким и бессовестным человеком. Среди иудеев его звали кровопийцей. Он был фанатиком Рима. Любил римский образ жизни, его совершенно не волновали бродячие иудейские пророки. Правил он в Кесарее на Средиземном море, в эллинистическом городе с большим театром. С большой неохотой он появлялся в Иерусалиме по большим иудейским праздникам.Рабби наморщил лоб:
— А вот какой интерес преследовали Кайафа и синедрион со смертью Иешуа? Да, Кайафе нужны были покой и порядок. Да, в синедрионе обсуждали появление Назареянина. Но большими правами иудеи не обладали. Именно римляне пленили его как вождя мятежников и привели к Пилату. Приговор Пилата был вполне закономерен: Иешуа называл себя мессией и царем иудейским. Зачем Риму царь в Иудее? Предположение Евангелий, что иудейские священнослужители требовали у Пилата ареста и казни Иешуа, а тот не решился освободить его, просто смешны. Для Пилата Иешуа был не религиозным возмутителем спокойствия, а политическим мятежником. Ведь повесили ему на распятии табличку «Царь Иудейский», объяснив таким образом причину казни.Рабби вскинул глаза к безоблачному небу: