Миновав аллею из кипарисов, я остановился у широкой долины, окружённой целым лесом цветущих деревьев. Запах весны стоял в воздухе, и в нём раздавалось пение птиц. Посреди долины находился фонтан, выбрасывавший высоко во все стороны водяные струи, играя ими в воздухе, откуда они падали прозрачным кружевом вниз. Атмосфера невыразимого очарования была разлита над всем. Время от времени по этой благоухающей долине проходили прекрасные существа, большинство которых, думается мне, принадлежало когда-то к человечеству. Они передвигались по двое или группами, улыбаясь друг другу.
На Земле вы часто употребляете слово «мир»; но в сравнении с миром этого места — величайший мир на Земле показался бы суетой. Я понял, что нахожусь в одном из самых прекрасных небес, но что я в нём — один; и только эта мысль об одиночестве пронеслась в моём сердце, как я увидел перед собой Прекрасное Существо, о котором писал в последнем письме. Оно улыбалось, и я услышал:
— Тот, кто с грустью сознаёт своё одиночество, не может оставаться на небе. Вот Я и явилась, чтобы удержать тебя здесь.
— Это и есть то небо, где ты всегда живёшь? — спросил я.
— О, Я живу везде и нигде. Я из добровольных странников, находящих очарование родного очага во всех небесных и земных местах.
— Значит, ты иногда посещаешь и Землю? — спросил я.
— Да, и даже до самых отдалённых пределов ада, но Я никогда не остаюсь там подолгу. Я хочу знать всё, что существует, и оставаться свободной от этого.
— Нравится ли тебе Земля? — спросил я.
— Земля — одно из полей моих игр. Иногда Я пою детям Земли, а когда Я пою поэтам, они уверены, что слышат голос своей Музы. Вот песня, которую Я спела одной душе, пребывающей среди людей:
«Сестра моя, Я часто с тобой, когда ты не знаешь об этом.
Для меня душа поэта — светлый источник, в глубинах которого Я могу видеть своё собственное отражение.
Я живу в чарах света и красок, которые вы, смертные поэты, тщетно стремитесь выразить в магических словах.
Я — и в закате солнца, Я — и в звезде, Я следила, как старился месяц и как ты делался юным.
В детстве ты искал Меня в быстро бегущем облаке; в зрелости ты воображал, что уловил Меня в блеске очей возлюбленной, но Я никогда не даюсь, Я всегда ускользаю от людей.
Я маню и улетаю, и от прикосновения Моих ног не склоняются головки расцветших цветов.
Ты можешь найти Меня и можешь снова потерять, ибо смертный не может удержать Меня.
Я ближе всех к тем, кто ищет красоту в мыслях или в форме; Я улетаю от тех, кто хочет задержать Меня.
Ты можешь каждый день подниматься в царство, где пребываю Я.
Иногда ты встретишь Меня, иногда нет; ибо Моя воля, что воля ветра — Я не поддаюсь ни на какие приманки.
Но когда Я Маню, души прилетают ко Мне со всех четырёх концов неба.
Твоя душа также прилетает, ибо ты один из тех, кого Я призывала чарами Моей магии.
Я нужна тебе, и ты имеешь значение для Меня; Я люблю видеть твою душу в часы её грёз и восторгов.
Когда кто-нибудь из принадлежащих Мне грезит о рае, свет становится ярче для Меня, видящей свет во всём.
О, не забывай очарования минуты, не забывай обольщения сердца!
Ибо сердце мудрее, чем все маги Земли, и сокровища мгновения богаче и удивительнее, чем накопленные богатства веков.
Мгновение реально, тогда как века — лишь обман, лишь воспоминание и тень.
Верь, что каждое мгновение есть всё, и мгновение больше, чем время.
Время несёт на себе песочные часы, и шаги его медленны; его волосы выбелились инеем годов, и посох его притупился от неустанного движения; но ему ни разу не удалось поймать мгновение в его быстром полёте. Оно состарилось, закидывая сети на быстрокрылый миг.