Мудрость — дерево, растущее очень медленно; кольца, отлагающиеся вокруг ствола, изображают собой земные жизни, а борозды между ними — периоды между двумя жизнями. Кто горюет о том, что жёлудь медленно превращается в дуб? Точно так же неразумно думать, что истина о великом досуге души, которую я стремился передать вам, должна быть непременно грустной. Если бы человек должен был превратиться в Архангела в течение немногих лет, он страдал бы ужасно от мучительного напряжения роста.
Закон неумолим, но в то же время он и благ.
Тем не менее, многие души находятся на небесах, и небо не одно — их много, и я видел некоторые из них. Но не подумайте, что многие переходят с места на место, из одного состояния в другое, как это делаю я. Всё, что я вам описываю, явления не исключительные, но чтобы один и тот же человек мог видеть и описывать столько различных вещей — это явление исключительное. Этим я обязан, главным образом, своему Учителю. Без его указаний я не мог бы приобрести столь богатого опыта. Да, существует множество небес. На днях я испытал тягу к красоте, которая овладевала мною иногда и на Земле. Одно из самых странных явлений этого воздушного мира — могучее притяжение по влечению (я подразумеваю притяжение событий). Стоит лишь пожелать достаточно сильно чего-нибудь, и вы уже на пути к этому. Здешние тела, лёгкие, как пух, передвигаются очень быстро, когда их приводит в движение свободная воля.
Я почувствовал стремление к красоте, что равнозначно стремлению слиться с Небом. Переменил ли я сам своё место, или Небо пришло ко мне — этого я не могу сказать, —пространство так мало значит здесь. Каждая долина, существующая вовне, мгновенно становится долиной внутри. Мы желаем достичь какого-то места — и мы немедленно там. Почему это так, я ещё не могу объяснить вам, к тому же мне хочется говорить о небе, которое я только что видел: оно так прекрасно, что я до сих пор весь во власти его очарования.
Я увидел двойные ряды тёмных деревьев вроде кипарисов и в конце этой длинной аллеи я заметил нежный рассеянный свет. Где-то я читал, что небо освещается тысячью солнц, но это небо было совсем иное; освещавший его свет был нежнее, чем лунное сияние, хотя яснее его. Возможно, что так бы воспринимался солнечный свет через несколько слоев алебастра. Но этот свет, казалось, ниоткуда не исходил. Он просто был. Продвигаясь, я увидел две фигуры, идущие рука об руку. На лицах этих существ было выражение такого счастья, какого никогда не увидишь на Земле. Только дух, не сознающий времени, может глядеть так.
Мне казалось, что это мужчина и женщина, хотя они были так не похожи на то, что вы называете мужчиной и женщиной. Они не смотрели друг на друга, подвигаясь вперёд. Лёгкое соприкасание рук делало их в такой степени едиными, что они, повидимому, не нуждались в зрительном соприкосновении — оно не могло бы прибавить ничего к их удовлетворению. Подобно тому свету, исходящему ниоткуда, они простобыли.
Несколько поодаль я увидел группу одетых в светлое детей, танцующих среди цветов. Держась за руки и образовав круг, они танцевали, а одежда их, похожая на лепестки цветов, развевалась ритмично взад и вперёд, в такт их танцующим телам. Великая радость наполнила моё сердце. Они также не сознавали времени и могли танцевать здесь целую вечность — так думалось мне. Но была ли их радость минутной или вечной — это не имело значения ни для меня, ни для них. Подобно свету и подобно тем двум любящим, эти дети были, и этого достаточно.