Благодаря долгому общению с Ангелами — как имеющими астральные тела, так и не имеющими их — я научился понимать такую речь, и я ответил, стараясь переводить привычные громоздкие словоформы на более простой язык идей:
— Предметы, которые существа под нами бросают друг другу, — это оболочки с содержимым, обладающим удивительной способностью разрушать формы других объектов, разбрасывая их части во все стороны.
— Они так играют? — спросил Незнакомец в розовом.
— Нет, — ответил я, — они воюют.
— Воюют?
Весь ужас, связанный в моём сознании с понятием «война», моя мысль передала нашему гостю-Ангелу, и его розовая вуаль побледнела от боли.
— Какое странное у меня возникло чувство... — сказал он. — Знаете, если бы вас здесь не было, друзья мои, я предпочёл бы уйти отсюда.
— Это чувство, — ответил я, — симпатическое отражение моих собственных эмоций, которые вызвали у меня мысли о войне.
— А что такое война?
— Ужасная страсть, которой предаются два противостоящих друг другу сообщества душ. Благодаря этой страсти они подавляют в себе свою природную жалость и начинают в больших количествах разрушать тела друг друга.
Вуаль незнакомца стала почти белой.
— И Бог допускает, чтобы творился весь этот ужас? — спросил он.
— Он допускает это на планете Земля.
В данном случае слово «Бог» нельзя воспринимать как точную передачу той идеи, которую подразумевал Ангел в своём вопросе, но, видимо, мне придётся довольствоваться им. Подлинное значение этой идеи не передаётся никаким словом никакого земного языка. Она подразумевает сочетание Любви, Времени и Цели, возвёденных в превосходную степень, и лучшего обозначения для неё, чем «Бог», я подобрать не могу.
— Странная звезда — Земля! — сказал Ангел.
— Обитатели этого мира часто говорят примерно то же самое, — ответил я. — Это часть мудрости расы, унаследованной от далёких предков, которые, впервые попытавшись приспособить своё небесное сознание к суровым условиям этой звёзды, на которую их поместили для того, чтобы они, учась, говорили друг другу: «Странный мир».
— Значит, условия этой планеты вынуждают их творить перед нами этот ужас?
— Вовсе нет.
— Тогда для чего они это делают?
— Их заставляет сила привычки.
— Значит, когда-то это было необходимо?
— В очень далёкие времена, — сказал я, — люди были более изолированы друг от друга, чем сейчас, потому что на Земле воплощалось совсем немного людей, и сияющий Архангел, ответственный за их обучение, научил их развивать в себе мужество и находчивость и подчёркивать своё «я», устраивая единоборства друг с другом.
— Но здесь, под нами, миллионы существ! — воскликнул Ангел. — И я вижу, как их тела падают тысячами!
— Это они называют великой победой, — сказал я, — а один из их командиров даёт тем, кто убьёт достаточно большое количество людей, маленькие железные крестики.
— Железные крестики? Почему железные?
— Железо — металл Марса, — сказал я, — а Марс — их бог войны.
— А почему крест?
— Это символ их Христа.
— Это тот, кто умер здесь, чтобы научить людей любить друг друга?
— Тот самый, — подтвердил я.
— Воистину, я готов согласиться с далёкими предками этих людей, от которых они унаследовали выражение «странный мир».
— Может, подойдём поближе? — спросил я.