В тот памятный день мне необходимо было провести переговоры с автором ведущим одной из телепередач. Смысл их состоял в том, чтобы договориться о бесплатном включении нашей информации в его программу. Нам надо было убедить его, что мы не коммерсанты, что платить нам нечем, и что его участие будет вкладом в дело прогресса.
«Посредник» предварительных переговоров сообщил нам, что согласие на встречу получено, но на определенных условиях. Заключались они в следующем: встречу должны организовать мы, она должна пройти без посторонних где-нибудь в центре города и в неформальной обстановке. Заодно нам подсказали, какой коньяк и какую закуску предпочитает наш ведущий, и что он большой любитель живописи и скульптуры. Не знаю, давались ли эти советы по сценарию самого телевизионщика, или он даже не имел представления об этом, просто посредник расстарался, но мы готовились по предложенной нам схеме.
Так как ничем из вышеперечисленного мы не владели, то я попросила организовать все это одного из членов правления. На следующий день я уже знала, что вопрос будет решен в лучшем виде с учетом всех высказанных пожеланий. У нашего сотрудника был друг, один из руководящих работников МВД, и он взялся решить для нас вопрос обеспечения встречи.
Утром мне был сообщен адрес. С ведущим мы договорились о том, что встретимся уже на месте. Надо сказать, что меня несколько смутил адрес — это была одна из художественных галерей столицы. Но успокоившись тем, что общаться мы, наверняка, будем в какой-нибудь административной комнате, и тем, что пожелание «живописи и скульптуры» учтено, я с полным спокойствием явилась к назначенному времени.
Не буду описывать все свои чувства: ярости, стыда, безвыходности положения и т.п. — когда меня провели к столу, накрытому между скульптурами, в зале, на стенах которого висели полотна мастеров. Забегая вперед, добавлю, что время от времени дергалась ручка запертой двери и слышался женский голос: «Товарищи, этот зал временно закрыт». Стыдно было до слез.
Я попыталась извиниться за недоразумение перед ведущим, но его весьма ироничный склад ума служил ему надежной защитой от тех переживаний, которые испытала я. «Что вы, что вы! — сказал он. — Это даже очень любопытно. Будет, что вспомнить!» Взяв себя в руки, вынужденно перейдя на незапланированный полушутливый тон, я проводила переговоры.
И вдруг, совершенно неожиданно, что называется «в самый ответственный момент», раздался вскрик нашего «посредника». О середину стола с грохотом ударился неизвестно откуда упавший малахитовый куб с ребром примерно в 10 см.
Я, конечно, могла бы описать всю трагичность и комизм этой ситуации, но скажу только, что оттирая с лиц и костюмов соус и утешая перепуганную даму — «посредника», на шее которой все ярче проступала красная полоса, оставленная ребром задевшего ее куба, мы окончательно забыли, зачем собрались. Все наши мысли были направлены только на решение предложенной нам задачи.