– Ну, это делается очень просто, доста точно сказать: «Я отрекаюсь от своего крес та и снимаю его с себя», – и он, уставившись на меня гипнотизирующим взглядом, ждал, когда я последую его приказу. Он ведь не знал, что этот крестик для меня вовсе не та лисман и не модное украшение…
Маленький золотой крестик мне подарила мама, провожая меня в эмиграцию. Она надела его на меня со словами: «Этот крестик достался мне от твоего дедушки, я носила его в детстве, когда еще верила в Бога.
Потом он лежал в шкатулке с украшениями, а когда ты маленькая тяжело заболела и врачи от тебя отказались, верующая соседка предложила снести тебя в церковь и окрестить. Тогда я вспомнила про него, нашла и отдала ей: с ним тебя и окрестили. Так что крестик это не простой, носи его в память о дедушке, которого ты не помнишь, и обо мне. Кто его знает, может он и убережет тебя на чужбине, ведь когда-то он помог тебе – после крещения ты сразу пошла на поправку». Я носила его не снимая.
Я медлила, прижав руку к груди.
– Ну же, снимай скорей! – теперь в его голосе звучало едва сдерживаемое раздражение.
– Не делай этого, Анечка! – прозвучал рядом другой голос, такой знакомый и родной, но так давно не слышанный.
– Мама!
Передо мной стояла моя покойная мать.
Она была такая же мутновато-прозрачная, как и я, может быть, немного плотнее на вид.
Она умерла без меня, меня не пустили на родину ни ухаживать за тяжело больной матерью, ни похоронить ее, и только сейчас я увидела, до какой худобы и измождения изгрыз ее рак.
– Молчать! Вон отсюда! – безобразным от ярости голосом завопил прекрасный не знакомец, только прекрасного в нем сейчас осталось немного: его лицо вдруг стало се рым и морщинистым, стройная фигура сгорбилась и как-то искривилась, даже роскошный плащ казался теперь мятой и полинялой тряпкой, оставшейся с давно забытого карнавала.
Я бросилась к матери и обняла ее. Прикосновение к ее воздушному телу было вполне ощутимо и приятно, как будто трогаешь сильную струю теплого воздуха. Конечно, гнев незнакомца напугал меня, но мама – это было важнее! Мелькнула мысль: может быть, мы теперь сможем снова быть вместе и уже никогда не разлучаться?
– Мамочка, знаешь, я ведь тоже умерла!
– Да, доченька, я знаю. Мы с твоим дедушкой пришли тебя встретить.
Из-за спины мамы появился высокий молодой человек с бородкой и длинными волосами, в священнической одежде. Я никогда не видела его при жизни, а фотографий деда почему-то в семье не сохранилось, но я поняла, что это действительно мой дед, по его сходству с мамой: у него был тонкий нос с нашей фамильной горбинкой, светлорусые волосы и синие глаза, какие были у мамы в молодости.
– Здравствуй, внучка, – кивнул он. – Ты поступила правильно, что не отреклась от креста: если бы ты это сделала, мы уже не смогли бы тебе помочь. Теперь молись Господу, чтобы он спас тебя от Сатаны, бей Сатану Христовым Именем: старый лжец явился, чтобы увлечь тебя за собой и погубить твою душу.
– Что есть ложь? – пожал плечами уже оправившийся незнакомец.
Ад, Сатана? Кто теперь верит в эти сказки? Понятно, что в мире существует Зло, но не до такой же степени оно персонифицировано!
Тот, в чьем существовании я усомнилась, будто подслушал мои мысли:
– Ты права, сокровище мое, ну кто теперь верит в Сатану с хвостом и рогами?