— Стоял и спокойно слушал. А куда ему деться, если мы встретились?
— Но ведь он легко мог тебя убить!
— Это я его мог навылет! — не понял я эвенка.
— Тебя спас от смерти бабушкин оберег! Чулуканы, если захотят, могут мыслью остановить наше сердце, сделать человека дураком.
— Наверное, он не захотел? — предположил я.
— Не смог! — твёрдо сказал эвенк. — Не справился ни с тобой, ни с бабушкой!
— Ни с духом амикана, — напомнил я.
— Дух амикана тут ни при чём. Ни один медведь не может противостоять чулукану. Противиться его воле может только сильный шаман, очень сильный! Моя бабушка шаманит, но она слабая шаманка. Дедушка был сильнее её, но и он боялся чулуканов.
— Так выходит, я у тебя шаман?
— Нет, ты не шаман, но в тебе что-то такое, чего боятся даже шаманы. Например, моя бабушка тебя уважает, но и боится.
— Это почему? Неужели я такой жуткий? — к горлу подступила обида.
— Ты не жуткий, но тот, кто стоит за тобой, сильнее самых сильных духов. Так сказала моя бабушка. И дело не столько в обереге, Гера, сколько в тебе.
С этими словами эвенк дал понять, что разговор окончен. Полночи я лежал и думал над услышанным. В метре от меня мирно дремали наши собаки. Никто их больше не беспокоил. И я знал, что теперь так и будет. Чулук меня отлично понял и уверен, что мы, посетившие его лес люди, ему не враги. С этими мыслями под утро я кое-как уснул.
К озеру Якынр мы вышли через день. Николай ошибся, до него было не двадцать километров, а все сорок, потому что идти из-за оленьих покопов нам пришлось не по борам, а по пойме вдоль Орловки. Мы обошли стороной место силы и двинулись на север. По словам эвенка, там, где потерялся Юрий Петрович, видны на земле какие-то концентрические круги. Высотой они сантиметров двадцать пять — тридцать. И заметны они в основном благодаря ягельнику: на кругах олений мох почти отсутствует.
— Тогда, — сказал Николай, — осенью из-за снега мы ничего не увидели. Сейчас тем более не увидим. На место силы надо идти весной или летом.
— Мне что-то не очень хочется, — припомнил я исчезновение Сурова. — И мы хорошо сделали, что стороной обошли тот бор.
— Нам ещё долго? — спросил Старков эвенка.
— Подходим к кочевой дороге. Ещё немного, и мы будем на ней.
— А как ты узнаешь, что пришли туда, куда надо? — посмотрел на него H.Л.
— По затёсам, — просто сказал проводник. — Они там особенные. Скоро сами увидите.
И, действительно, примерно через час Николай показал на старую сосну, с вырезанной на её коре стрелкой. У стрелки было два конца, один указывал на юг, другой — на север.
— Туда — путь на Ингару, по-теперешнему на Чулым, — показал охотник. — А сюда, прямо на полюс! Для интереса проверьте по компасу.
H.Л. достал из кармана свой старинный дореволюционный компас и, сверив с ним направление стрелки, пробасил:
— Дороги я не вижу, но стрела на самом деле показывает направление юг-север. Ну что, разворачиваемся?
— Мы уже повернули, — сказал я.
— Справа от нас озеро, впереди водораздел. Ночевать будем на северной стороне Якынр, там есть сушняк. А дальше придётся туго. Дров на болоте почти не будет, — добавил Николай.