Вряд ли кому надо доказывать то, что изучение китайского литературного наследия невозможно без основательного обследования так называемых классических, или канонических, книг (
цзин). Они лежали в основе всякого образования на протяжении столетий как в самом Китае, так и в Японии, и в Корее, и во Вьетнаме, и в других государствах, усвоивших китайскую культуру: царствах Ляо, Цзинь, Си-Ся и т.п.
[196]В настоящее время, если канонические книги и перестали быть основой образованности, то все же их там продолжают изучать в высшей школе.
Среди же этих китайских классических книг главное место занимала "Книга перемен" ("И цзин", или "Чжоу и"). Мы можем назвать ее первой книгой в китайской библиотеке
[197]. Можно себе представить на основании этих вводных замечаний, сколь необходимо для синологии изучение этого памятника древнекитайской литературы.
Однако насколько это изучение необходимо, настолько оно и трудно. Так, один из ранних переводчиков "Книги перемен", Дж.Легг, вспоминал: "Я написал перевод "И цзина", заключающий в себе и Текст, и Приложения, в 1854 и 1855 гг.; и я должен признать, что, когда рукопись была закончена, я знал очень мало о размахе и методе этой книги"
[198]. Заметим, что Дж.Легг был не первым европейским исследователем этой "таинственной классической книги". Правда, и его продолжатели, хотя и были, так сказать, смелее в своих гипотезах (я имею в виду прежде всего фантастичнейшего среди китаеведов Терьена де Лакупри), но не обладали достаточной смелостью, чтобы столь же чистосердечно, как Легг, с первых же строк признаться в своем непонимании. Конечно, первым исследователям было особенно трудно понять наш памятник, ибо они не располагали еще той оборудованной справочниками и позже появившимися исследованиями, статьями, китаеведной лабораторией, которой обладает китаевед в наше время. Однако даже теперь, несмотря на эту лабораторию, работу во многом приходится начинать сначала, ибо справочники и многие специальные работы еще далеки от совершенства.