поднималась по трубе насоса. Обычно такого журчания не было. Мне стало любопытно: я притащил
из коровника веревку, привязал ее к стоявшему рядом дереву и по-альпинистски спустился в
колодец, упираясь в его стены.
Оказавшись на дне, я немедленно выяснил причину проблемы: уровень воды понизился, и
конец трубы втягивал воздух. Интересно, что на дне было не спокойное озерцо воды, а оживленный
подземный ручей. Достаточно было правильно заложить его камнями, и вода поднялась до прежнего
уровня.
Закончив работу, я посмотрел вверх и меня охватила паника Высоко и очень далеко
виднелось крошечное светлое пятнышко. От этого символа безопасности меня отделяли двадцать
метров неустойчивых камней. Малейший толчок мог вызвать обвал, и тогда стены обрушатся прямо
на меня. Доказательством того, что это вполне возможно, служило дно колодца: рядом покоилась
пара камней величиной с баскетбольный мяч. Они явно вывалились из стены.
У меня начался острый приступ клаустрофобии, которая была вполне оправданна.
Если мне не удастся быстро выбраться наверх, то я могу оказаться погребенным в
двадцатиметровом склепе, — и никто не догадается, где меня искать. Я всеми силами пытался
справиться с ужасом. Я понимал, что мне придется карабкаться вверх с невероятной осторожностью,
чтобы не сдвинуть с места ни один камень.
Чтобы хорошенько обдумать свое положение, я присел на большой камень и зачерпнул
горсть воды из ручья. Она была свежей и холодной.
Сидя на дне колодца, слушая мирное журчание воды и привыкая к тусклому освещению, я
расслабился. В этом месте было на удивление спокойно, удобно и безмятежно. Я решился поднять
голову и еще раз взглянуть на светлый кружочек вверху, но даже это не нарушило моего
умиротворения. Я уже не чувствовал паники, закрыл глаза и прислонился к каменной стене колодца.
Торопиться было некуда. Я продолжал расслабляться и даже подумал, что уже сплю, но понял, что
по-прежнему слышу шум воды и прикосновение холодного камня, то есть полностью осознаю, что
происходит вокруг.
Затем что-то изменилось. Казалось, меня медленно окружило ощущение теплой разумности,
которая начала очень мягко проникать в тело. Она наполнила все части моего тела и вошла в мысли.
Я стал частью этого разума, он стал частью меня — впрочем, разницы не было.
Тогда я и получил весть. Передать ее словами можно лишь приблизительно:
Сын сыновей моих сыновей, ты нашел радость в моих ветрах и небесах. Мы делились
радостью, счастьем и покоем, как в моих водах, так и в их глубинах Ты наслаждался красотой и
остротой ума других моих детей, распространившихся по моей поверхности, но только сейчас, в
моих недрах, на мгновение успокоился и начал слушать. Помни эту неподвижность, навсегда
запомни эту песню. Ты рожден мною, на твое предназначение в том, чтобы стать чем-то большим...
большим, чем можно стать. Ты будешь расти, и я буду радоваться вместе с тобой. Моя сила — это
твоя сила, Возьми с собой мое величие, чтобы выразить его теми способами, которые я не в силах
понять. Но, даже не понимая, я буду поддерживать тебя и радостно делиться тем, чем ты станешь.
Унеси с собой эту истину, сын сыновей моих сыновей.