которые в определенном смысле стали предшественниками всех последующих событий, хотя и
оставались в тени. Один из них произошел в 1934 году, когда я вылетел со второго курса
университета Огайо со средним баллом ниже 2,5. Одной из причин неуспеваемости стали тяжелые
ожоги лица, которые потребовали продолжительного лечения в больнице. Выздоровев, я ощутил
жажду странствий и начал скитаться по миру в поисках работы. Путешествовав автостопом, но уже
через неделю выяснил, что мало кому хочется брать в попутчики какого-то грязного мальчишку, В
результате я стал настоящим бродягой, перемещающимся с места на место в товарных вагонах.
В середине декабря я оказался в Сент-Луисе, и повар какой-то забегаловки заметил, как я
стою у запотевшего окна и жадно рассматриваю разложенное на жаровне мясо. Он жестом позвал
меня внутрь и бесплатно накормил. Я не ел целых два дня, и случившееся казалось настоящим
чудом. Позже, в тот же вечер, когда я ехал в ночлежке Армии Спасения, на соседней койке тихо умер
какой-то старик. До того никто не умирал так близко от меня, но я не чувствовал страха, только
любопытство.
Примерно через год я вернулся в свой университет в Колумбусе, обратился в ректорат со
слезной мольбой и добился условного восстановления. Когда я был на предпоследнем курсе,
театральное общество студенческого городка устроило конкурс на самую оригинальную одноактную
пьесу, и я занял в нем, второе место. Три лучшие пьесы были поставлены театром и сыграны перед
обитателями кампуса. Думаю, это было самое острое переживание за все время моей учебы — стоять
за кулисами и слышать, как все пятьсот зрителей замирают в полной тишине, когда в твоей
одноактной драме наступает кульминационный момент. Позже все единодушно заверяли, что мой
спектакль должен был занять первое место!
Сюжетом той пьесы было именно случившееся в ночлежке — полная правда, за исключением
кульминационной развязки: умирая, старик передал мальчишке Особую Цель, План,
Предназначение, выходящее за рамки обычных человеческих представлений, — и мальчик стал чем-
то или кем-то другим.
Занятно, что эту пьесу написал восемнадцатилетний парень, который никогда не изучал
философию и был совершенно не религиозным — как, впрочем, и ни один из моих друзей тех лет.
Откуда же взялась эта идея? Почему она родилась в моей голове? Этот случай долго скрывался в
глубинах моей памяти, как малозначащее событие. Он произошел, по меньшей мере, за двадцать лет
до того, как я испытал первые внетелесные переживания.
К этой же категории "ничего не значащих" случаев относится другой фрагмент давно
забытых воспоминаний. Помнится, я сам считал его просто галлюцинацией. Дело было в начале
сороковых годов, на одной старой ферме в округе Датчесс, штат Нью-Йорк, — она принадлежала
нашей семье. Однажды на участке опустел колодец. Это был колодец старинного типа, из тех,
которые были вручную вырыты лет сто назад. Его диаметр составлял около метра, глубина равнялась
метрам двадцати, а внутренняя поверхность была выложена округлыми валунами с поля,
скрепленными цементом.
Прислушавшись, можно было разобрать, как где-то далеко внизу журчит вода, но она не