Нэнси испытывала интерес к сверхъестественному задолго до нашей встречи. Она была
школьным учителем, преподавала музыку и давала уроки игры на пианино, занималась внутренним
оформлением помещений, работала агентом по продаже недвижимости и воспитала четверых детей.
Она начала писать две книги: одна представляла собой современную версию романа о Скарлетт
О'Хара, а другая - произведение о постфизическом мире под названием "Гранд Нерукотворный".
Несмотря на то, что на столе ждали и пишущая машинка, и компьютер, обе книги остались
незаконченными. У Нэнси было мало времени...
В Институте невозможно не столкнуться со следами ее работы. У самого входа, где
сторожка, растут кусты и цветы, — это она их выбирала. Внутреннее оформление сторожки — ее
видение разработанного дизайнерами макета. Даже если пойти в сторону и подняться на холм, к
выстроившимся там высоким деревьям, Нэнси по-прежнему будет рядом, — эта аллея была ее идеей.
Все деревья и кустарники на территории Центра были отобраны и посажены ее руками.
Большая часть того, что можно увидеть внутри всех трех корпусов Института, — душа Нэнси
Пенн Монро. Ковровые покрытия, стены, столы и стулья, тарелки, столовые приборы и даже чашки
— все это выбирала она. Последним результатом ее творческой мысли стала столовая в Восточном
крыле Центрального здания.
По этой причине главное здание Института теперь носит имя Нэнси Пенн. Она была слишком
скромной и не допустила бы такого переименования при жизни.
Где она сейчас?..
Я постараюсь рассказать обо всем как можно короче. Когда у Нэнси выявили рак молочной
железы, она предпочла путь традиционного лечения, подразумевающий хирургическое удаление
опухоли и ряда лимфатических узлов, химиотерапию и облучение. Все эти меры несколько
замедлили развитие болезни, но не смогли его предотвратить.
Через две ночи после ее ухода я решил, что уже достаточно успокоился, чтобы попытаться
найти ее. И это мне удалось. Результатом был настоящий взрыв чувств, вместивший в себя все
вообразимые оттенки взаимоотношений двух глубоко любящих друг друга людей... они проявлялись
одновременно — и нас не сдерживали оковы времени и материи. Мне стоило огромного труда
заставить себя вернуться назад, а для того, чтобы прийти в себя, потребовалось еще несколько дней.
Вторая попытка, предпринятая неделю спустя, привела к такому же результату.
Воздействие было слишком мощным, просто невыносимым. В надежде когда-нибудь
научиться отправляться с этим, я вынужден был установить экран, который ограничивал мою
нефизическую деятельность: никаких выходов на Магистраль, временный запрет на любые контакты
с друзьями в той области — только путешествия к Я-"Там", Меня начинало уносить в сторону Нэнси
даже во время глубокого сна, и потому барьер пришлось распространить даже на это состояние, хотя
это мешало мне высыпаться.
Я столкнулся с новым испытанием, и мне предстояло внести в свою жизнь серьезные
поправки. Прежде я даже не задумывался об этой возможности... Новейшее направление: могу ли я
одновременно жить сразу в двух мирах? В Точке 27, рядом с Нэнси, — и "Здесь", со своими