Какова ваша сильнейшая модальность? Какая из модальностей наиболее вам знакома? Какую из них вы используете в последнюю очередь?
Вспомните несколько ситуаций, в которых вам уже доводилось использовать метафоры или символические диаграммы при решении проблем.
Попрактикуйтесь в составлении мультисенсорных карт ваших переживаний.
Вспомните приятное или расслабляющее переживание и нанесите на карту то, что вы видели, слышали, ощущали, запахи и вкусы, которые сопутствовали этому переживанию.
Приведите несколько примеров ситуаций, в которых вы переключались с одного репрезентативного канала на другой. Как это влияло на ваш мыслительный процесс?
Попрактикуйтесь в репрезентации своих переживаний с помощью различных каналов: описаний, рисунков и инсценировки.
Раздел 6.2. Выявление допущений относительно проблемного пространства
При решении проблем существует риск оказаться слишком абстрагированным от ситуации или слишком большим редукционистом: иначе говоря, можно настолько увлечься моделью или теорией как таковой, что потерять контакт и обратную связь с конкретным референтным опытом. Это ведет к проблемам, вызванным обобщением, удалением и искажением. Как рекомендовал Альберт Эйнштейн,
«Все следует делать максимально просто, но не проще того».
Если делать вещи слишком простыми, это уже приведет нас к упрощенчеству.
Для того чтобы решать многочисленные проблемы, сопутствующие нашему существованию, мы вынуждены постоянно строить модели нашего переживания. Вопрос заключается в том, как определить, в каких случаях эти модели следует упрощать, а в каких они оказываются слишком простыми. К примеру, Эйнштейн постоянно находился в поиске ограничивающих допущений, делающих наше мышление либо слишком простым, либо слишком непростым. Как он любил говорить,
«Наше мышление создает проблемы, которые нельзя решить с помощью этого же типа мышления».
Думая о чем-либо, мы нередко используем скрытые допущения, которые затем принимаем как доказанные. В целом такие допущения помогают нам, потому что позволяют нашему мышлению двигаться кратчайшим путем. Однако если мы забываем об их существовании, допущения начинают нас ограничивать. К примеру, давайте рассмотрим следующую задачу.
Отец и сын попали в автомобильную аварию. Мужчина, отделавшийся легкими ушибами, везет мальчика в больницу. Врач скорой помощи спешит в приемный покой, но при виде пациента останавливается: «Я не могу оперировать этого мальчика. Он мой сын!» Кем был врач скорой помощи?
В западной культуре многие до сих пор разделяют подсознательное допущение о том, что доктора – преимущественно мужчины. Именно поэтому некоторые из читателей наверняка замешкались, прежде чем найти наиболее очевидный ответ: врач скорой помощи был матерью ребенка. Эта простая задача способна сбить людей с толку настолько, что в качестве ответа предлагаются разнообразные версии, например что мальчика в больницу привез отчим и т. п.