Свами Рама однажды пришел, смеясь. Он был в Нью-Йорке. Хозяин гостиницы не мог понять, по какой причине он так громко смеется. «Что случилось?» Он пошел на прогулку и вернулся с нее, смеясь; этот смех выглядел эксцентричным, почти ненормальным.
Хозяин гостиницы спросил: «В чем дело? Что случилось?» И Рама ответил: «Некоторые люди стали поносить Раму, оскорблять Раму, и меня это сильно развеселило! Я наблюдал за этим, я смотрел, как Раму оскорбляют. Но я не Рама! Эти люди напрасно тратили слова. Я — не мое имя, вот почему я смеюсь. И это хорошо, что я не имею никакого имени — никто не может оскорбить меня, никто не может обидеть меня. Я безымянен, я бесформен».
Но мы находимся в бессознательном состоянии и поэтому отождествляемся с чем угодно.
Это случилось на официальном рождественском приеме. Когда они уединились в темной комнате и легли на кушетку, их дыхание стало горячим и учащенным.
«Ах, Эрби, — страстно сказала она, — ты никогда еще не любил меня так, как сегодня. Наверное, это оттого, что сегодня праздник?»
«Нет, — пропыхтел он, — наверное, это оттого, что я не Эрби»
Бессознательные люди! Кто знает, кто — Эрби, а кто — не Эрби. Даже сам Эрби — не Эрби. Тем не менее мы продолжаем всю жизнь влачить это бессознательное существование.
Кантор, Клейн, Леви и Струловец вместе завтракали.
После того, как они сделали заказ, Кантор сказал: «Ой, ой, ой!»
«Ай, ай, ай!» — ответил Клейн.
«Яй, яй, яй!» — добавил Леви.
«Послушайте, сказал Струловец, — если вы собираетесь говорить о делах, то я лучше уйду!»
Мы имеем в своем уме определенные представления; мы проецируем эти представления на других, мы интерпретируем их согласно нашим представлениям и в результате живем в несвободном мире, сфабрикованном нами самими.
Это и есть то, что Бодхидхарма называет умом, эго. Бросьте это! Увидьте это таким, каким оно является. Не вмешивайтесь в это, не интерпретируйте это никаким образом. Посмотрите на розу. Не говорите даже, что она прекрасна, потому что это уже вмешательство. Не говорите вообще ничего. Роза безмолствует; будьте и вы безмолвным. Пусть произойдет встреча, глубинная встреча между вами и розой, без того, чтобы ум стоял между вами и розой, и вы будете удивлены: наблюдатель становится наблюдаемым. Приходит момент, когда вы становитесь розой, а роза — вами.
Именно в этот момент вы знаете, но не раньше. Именно в этот момент в вас возникает мудрость. И как только вам удалось встретиться с мудростью, вы сможете встречаться с ней в любой момент вашей жизни. Постепенно она станет вашим естественным климатом.
«Она подобна осенней паутине. Некоторые ошибочно принимают ее за пар, но в действительности это паутина, парящая в воздухе. Средний человек видит жизнь мудреца и считает ее такой же, как и его собственная жизнь…»
Если средний, заурядный человек придет посмотреть на Будду, он не увидит никакой разницы. Многие спрашивали Будду: «Ты спишь так же, как и мы, ешь также, как и мы, ты устаешь так же, как и мы, так в чем же разница?»