Логический ум говорит: Зачем противоречия? Но логический ум — не истинно понимающий ум. Логика это не истинно жизненный процесс: диалектика истинна. Логика линейна: диалектика не линейна — диалектика движется через тезис, антитезис, синтез, а затем синтез снова становится тезисом, антитезисом, синтезом, и так далее, и так далее… диалектика восходит все выше и выше. Логика однообразна. Если бы Бог был логичным, как твой профессор патофизиологии, он бы создал только мужчину, он не создал бы женщину. Какой смысл? Или только женщину — какой смысл создавать мужчину и вносить в мир беспорядок? Согласно твоему профессору, возможна только гомосексуальность никакой гетеросексуальности. Но только подумайте о мире, который полностью гомосексуален. Он был бы по-настоящему безобразен. Хорошо иногда встретить гомосексуалиста — это забавно! — но целый гомосексуальный мир, мужчины, которые обнимают друг друга и говорят "дорогой…"? Это было бы куда более патологично.
Это прекрасный мир — он существует в полярных противоположностях. Но эти противоположности дополняют друг друга, и это делает жизнь богатой, потому что придает жизни напряжение, а иначе жизнь была бы скучной, монотонной, однообразной; в ней не было бы наслаждения. Радость приходит только из этого напряжения.
Там, где есть напряжение, существует возможность для радости. Когда напряжение слабеет, возникает наслаждение. Вы любите женщину — это огромное наслаждение — но если вы любите ее двадцать четыре часа в сутки, и все продолжаете называть ее сладкой, сладкой, сладкой — у вас начнется диабет! Небольшая борьба, несколько ударов подушкой совершенно необходимы — это даст вам новое прост станьте частью этой коммуны.
И только в тот момент вы узнаете их цель. Это нельзя объяснить заранее; только экзистенциальный опыт даст вам осознание. Это тайная школа, пифагорейская школа. То, что здесь делается, делается намеренно. Ничего не совершается случайно. Я в центре всего, что здесь происходит. Даже если вам что-то кажется нелепым — подождите, будьте терпеливы, и однажды вы поймете смысл. Но вы поймете его только тогда, когда это станет вашим собственным опытом. Я расскажу вам историю:
Гарфилд Голдуотер заработал кучу денег на пошиве мужской одежды в Нью-Йорке. Он жертвовал во все благотворительные фонды, посещал все маскарады, его имя дважды в неделю печаталось в колонке Эрла Уилсона — и все же он не был счастлив. На самом деле, он впал в такую депрессию, что друг посоветовал ему обратиться к психиатру.
Психиатр выслушал его и сказал:
— Смотрите, мистер Голдуотер: вы заработали все эти деньги, но все ваши успехи бессмысленны, потому что вы ничего не делаете просто для удовольствия. Неужели у вас нет ничего такого, что вам всегда хотелось бы сделать? Какая-нибудь детская фантазия? Юношеская мечта?
— Ну, — произнес Гарфилд Голдуотер немного задумчиво, — когда я был мальчишкой, мне хотелось отправиться в джунгли на сафари. Ну знаете, вроде Тарзана.
Психиатр посоветовал:
— Если это то, чего вам хочется, сделайте это. Жизнь коротка, а могила глубока. Сделай это, парень, и сделай это сейчас же!
Гарфилд решил принять совет. Спустя два дня он прилетел в Африку и предстал перед самым знаменитым в мире охотником на горилл.
Охотник терпеливо объяснил ему, что ушел на покой. Но не так-то просто было выставить Гарфилда Голдуотера.
— Я прошу вас, мистер охотник, сказал он, давайте отправимся еще на одно сафари. Я заплачу вам столько, сколько вы скажете. Я богат; деньги не проблема.
Охотник заинтересовался.
— Я слышал о вас, — сказал он. — Я даже носил ваши костюмы. — Он подумал немного, а затем спросил:
— Вы уверены, что деньги для вас не проблема?
— Абсолютно, — поклялся Гарфилд Голдуотер.
— Хорошо, вот наша сделка. Кроме меня, вам потребуется зулус, собака и пигмей с ружьем. Это будет стоить десять тысяч долларов.
Гарфилд Голдуотер присвистнул.
— Десять тысяч долларов! — воскликнул он. — Это уйма денег!
— Только если вы хотите поохотиться, — напомнил охотник. Так что Гарфилд согласился.