Знаете ли вы, что Альберт Эйнштейн обычно часами сидел в ванне? — может быть, как раз из-за Архимеда. Один из крупнейших индийских интеллектуалов, доктор Рам Манохар Лохья, пришел повидаться с ним. Он рассказывал мне всю эту историю. Он был одним из самых честных политиков в этой стране, которых я знал, проницательным наблюдателем, великим провидцем, гением. Он тоже учился в Германии, так что у него было много друзей, знавших Альберта Эйнштейна. Общие друзья устроили им встречу.
Доктор Лохья прибыл точно вовремя, но жена Альберта Эйнштейна сказала ему:
— Вам придется подождать, поскольку он сидит в ванне и никто не знает, когда он оттуда выйдет.
Прошло полчаса, час, и доктор Лохья спросил:
— Как долго это продлится?
Жена Эйнштейна ответила:
— Это непредсказуемо.
Доктор Лохья спросил:
— А что он делает, сидя в ванне?
Женщина рассмеялась. Она сказала:
— Он играет с мыльными пузырями.
— Зачем? — спросил доктор Лохья.
Она сказала:
— Именно тогда, когда он играет с мыльными пузырями, к нему всегда приходят определенные решения — то, над чем он долго и трудно думал, но не мог решить. Именно в ванне в его уме вспыхивают эти озарения.
Почему в ванне? Вы расслаблены, а расслабленность — основа медитации. Вы расслабляетесь — когда вы расслабляетесь, всякое напряжение отбрасывается. Горячая вода, и тишина ванной комнаты, и ваше одиночество… Сейчас на Западе делают такие прекрасные ванные комнаты, что они почти напоминают храм. Некоторые люди даже начали устраивать себе кабинет в ванной. Это так прекрасно — можно расслабиться, можно медитировать. В этом медитативном настроении происходит все.
Дивья берет сейчас интервью у некоторых старых саньясинов, которые живут со мной многие годы. Она хотела взять интервью также у Вивек, и Вивек беспокоилась, как она может дать его — потому что мысли приходят к ней только в ванне. Тогда они льются из нее рекой.
Поэтому я сказал: "Не волнуйся — позови Дивью и попроси ее сесть в ванной комнате. Заберись в ванну, а потом начинайте разговаривать".
Но ей не хватило смелости.
Ванна всегда была великим стимулятором. С этим согласны все великие ученые в мире. Порой годами работаешь над каким-то решением и никак не можешь его найти, и однажды оно вдруг приходит… ниоткуда, из запредельного. Вы не можете сказать, что это вывод; это совсем не вывод.
Вернер Шольц, ты спрашиваешь: Вы сказали, что ум — это неправильная вещь, и также вы говорите, что наука — это существенная часть нового мира.
Да. Наука всегда рождается из медитации, а не из ума. А если ум производит нечто, то это не настоящая наука, а только прикладная. Прикладная наука жалкая вещь; это не озарение, а только применение озарения. Прикладная наука происходит из ума, потому что ум сам — прикладное средство, биологическое приспособление.
Все машины рождены умом, потому что сам ум — машина. Но никогда ни одно озарение не исходило из ума, потому что ни один компьютер не может дать никакого озарения. Озарения приходят из запредельного. Ум — только поверхность вашего существа; озарения приходят из центра вашего существа. Медитация приводит вас к центру.