Эти стены, которые вы можете видеть здесь, каждая их частица пребывает в движении. Вы не можете видеть движения, потому что движение очень тонкое и очень быстрое. Теперь учёные, физики согласны с Гераклитом, а не с Аристотелем. Никогда раньше наука так близко не подходила к реальности — теперь они должны согласиться с Лао Цзы и Гераклитом. Теперь физики говорят, что всё в движении. Эддингтон говорил, что само слово покой ошибочно и ничего подобного в природе не существует. Ничто не в покое, и не может быть; это не правильное слово, оно не отвечает ничему в реальности. «Есть» — это просто слово, часть речи. В жизни, в существовании нету ″есть″ — всёстановиться. Сам Гераклит, когда он говорит о реке — и символ реки очень, очень глубоко соответствует его сути, — когда он говорит, что нельзя вступить в одну реку дважды, он говорит, что даже если вы делаете это, вы тот же и вы не тот. Не только река изменилась, изменились и вы.
Вот что случилось: человек пришёл к Будде, чтобы оскорбить его, — он плюнул ему в лицо. Будда вытер лицо и спросил: «Есть ли у тебя ещё что-то для меня?» — как если бы у него было что сказать. Человек был поражен, он никогда бы не подумал, что может быть такой ответ. И он ушёл. Но на следующий день он пришёл снова — так как всю ночь он не мог уснуть; он всё больше чувствовал, что сделал что-то неправильное, ужасное, он чувствовал вину. Следующим утром он пришёл и, упав к ногам Будды, просил: «прости меня!»
И Будда сказал: «Кто будет прощать тебя? Того человека, которому ты плюнул в лицо, уже нет, и человека, который плевал, тоже нет — так кто кого должен прощать? Забудь об этом, уже ничего не сделаешь — случившееся случилось. Но уже никого нет — обе части конфликта мертвы. Ничего не поделаешь — я новый человек и ты новый человек».
Вы любили меня вчера; теперь вы в ярости. Я цепляется за вчера и «я» говорит: «Вы должны любить меня, потому что любили вчера, и вчера вы говорили, что будете любить вечно! — что же случилось теперь?» Но что вы можете поделать? И вчера, говоря, что вы всегда будете любить меня, это не было фальшиво, но это не было и обещанием — просто настроение, и «я» всегда верит настроению. В один момент вы чувствуете что-то: что вы будете любить меня всегда-всегда… вечно; и в каком-то смысле это не было ложью. Это было правдой в отношении настроения момента — но сейчас настроение ушло. Того, кто говорил, больше нет. А если что-то ушло, то ушло, его больше нет; нечего делать с этим. Вы не можете вызвать любовь. Но это мы и делаем — производя только больше и больше страданий. Мужья говорят: «Люби меня!» Жёны говорят: «Люби меня, как ты обещал! — или ты забыл те дни, когда ухаживал за мной?» Но тех дней больше нет и нет тех людей. Молодые двадцатилетние юноши, просто помните: тот же ли ты человек? остаёшся ли тем же? Многое уйдёт — Ганг течёт, и многого больше не будет здесь.
Я слышал, что однажды вечером жена Муллы Насреддина сказала: «Ты больше не любишь меня — ты не целуешь и не обнимаешь меня, как раньше. Помнишь, как тогда, когда ты добивался меня? Ты даже кусал меня — и это так нравилось мне! Не мог бы ты укусить меня хоть ещё раз?»
Насреддин вылез из постели и пошёл к двери. «Ты куда?!» — спросила жена.
«В ванную, за своими зубами».
Нет, вам не вступить в одну реку дважды. Это невозможно. Не цепляйтесь — цепляясь, вы создаёте ад. Цепляние это ад, а нецепляющееся сознание это небеса и рай. Вы двигаетесь с настроением, вы принимаете настроение и принимаете изминения. Нет никакого недовольства, никаких жалоб, потому что это природа вещей, это естественное происхождение жизни. Вы можете бороться, но вам не измениться.