Фактически, убив меня, они сделают истину еще более значительной. Больше и больше людей почувствует к ней сочувствие. Больше и больше людей начнет смотреть... наверное, в этом что-то было. Иначе, почему все власти в мире, которые отличаются друг от друга: коммунистическая Россия, капиталистическая Америка, какое-то социалистическое правительство, разные религии, которые ни в чем друг с другом не согласны, - все они соглашаются, что я опасен?
Кажется, то, что я говорю, обрубает сами их корни. Поэтому меня это не беспокоит. Меня беспокоило бы, если бы они могли меня проигнорировать, но они не могут меня проигнорировать. И самим тем, что они не могут меня проигнорировать, глубоко внутри они признают истину того, что я говорю. И мало-помалу они ей последуют; неважно, будут ли они при этом упоминать мое имя.
Вы уже видите, что это происходит: меры предосторожности, которые мы принимали против СПИДа в Америке... Никто не был достаточно изощрен, достаточно культурен, чтобы это оценить, потому что мы были пионерами. Нигде в мире эти меры предосторожности не принимались. Они разрушили нашу коммуну. И теперь по всей Америке разные штаты принимают законы, в точности похожие на те, что мы пытались установить в своей коммуне.
Нигде мое имя не будет упомянуто, но суть совершенно не в этом. Начали беспокоиться и в других странах, и им придется принять такие же меры. Во Франции в парламенте обсуждаются такие же меры, но когда это делали мы, ни один голос не сказал: «Мы с тобой». И я вам говорю, что весь мир последует этим мерам - им придется. И то же самое произойдет и с другими вещами.
О чем бы я ни говорил: стерилизация, контроль рождаемости» - каждой стране придется это сделать. Им придется это признать. Они будут осуждать меня за это. Их политические и религиозные лидеры будут осуждать меня, но они знают, что это единственный выход: население должно быть сокращено. Неважно, говорят ли они об этом.
Мы начали определенные программы. Если этим программам последовать, этого достаточно. А другие вещи потребуют некоторого времени. То, что я говорю о психоанализе... Психоаналитики во всем мире чувствуют, что чего-то не хватает, но не знают, чего именно. Я единственный человек, который говорит, чего именно не хватает. Рано или поздно им придется это признать; избежать этого невозможно.
У истины свои пути торжества.
Снаружи работа мастера выглядит очень трудной, потому что он борется с океанической темнотой; задача кажется почти невозможной. Но внутри существа мастера нет ничего невозможного. У темноты нет существования. Мы только должны приносить свет новым и новым людям, и темнота исчезнет сама собой. Она не сможет даже сопротивляться.
Одним великим свойством истины является то, что она не нуждается в аргументах.
Ложь нуждается во многих аргументах, чтобы доказать себя, и даже тогда остаются прорехи. И каждый, кто знаком с логикой, сможет найти эту прореху, и все строение развалится.
Поэтому каждый, кто строит здание, систему, религию, теологию - что угодно, основанное на лжи, - обязательно будет в постоянной паранойе, что какая-то истина может разрушить все, что они создавали веками. И естественно, они попытаются защитить себя всеми возможными способами. Но они не понимают внутренней логики существования: чем более ты защищаешься, тем более говоришь, что что-то нуждается в защите; иначе ты будешь разоблачен.