Кабир сказал, что веревка в колодце, поднимая воду и опускаясь за ней вновь, трется о камень и оставляет на нем след. Когда веревка сурати трется о ваше сердце, то она наверняка оставит на нем свой след. И это произойдет очень скоро, потому что нет ничего нежнее сердца. Вам только нужно, чтобы веревка не останавливалась.
Том 2
Глава 1. Страх — это нищий
Нет конца ни Его добродетелям,
Ни описаниям их.
Нет конца ни трудам Его, ни Его щедрости,
Бесконечно то, что Он видит и слышит.
Непознаваемы тайны Его ума;
Нет им ни конца, ни начала.
Сколь многие стремились измерить Его глубину,
Но ни одному не удавалось это.
Никто, никогда не познал пределов Его;
Чем дальше ты видишь, тем дальше Он простирается.
Велик Господь. Престол Его в высях,
А еще превыше — Имя Его.
Нанак так говорит: “Лишь тот познает, сколь Бог велик,
Кто до Божьих высот поднялся,
Пав сперва под взглядом
Его всесострадательной благости”.
Сострадание Его выше всех слов.
Столь велик Даритель, что не ждет Он в ответ ничего.
Воин или герой, сколь ни велик, продолжает просить.
Трудно представить всех тех, кто продолжает молить, так их много.
Одни потакают своим страстям и растрачивают свои жизни.
Другие же получают, но отрицают это.
Продолжая страдать от голода
Они так и не прибегают к вспоминанию.
И, Господи, это тоже — Твои дары,
Лишь Твой промысел дарует свободу или бремя,
Никто не оспорит этой истины.
Погрязший в бессмысленной болтовне
Осознает свою ошибку, получив удар по лицу.
Лишь Он сам может познать Себя.
Нанак так говорит: “Он — царь царей”
Нет конца Его величию. И все, что мы способны сказать об этом, лишь выдает наше полное непонимание предмета.
Когда Рабиндранат Тагор был при смерти, то сидевший рядом с его постелью старый друг сказал: “Ты можешь покинуть этот мир без сожалений: ты достиг всего, чего хотел. Ты добился всеобщего уважения, ты сочинил множество песен, весь мир знает тебя, как божественного поэта. Поистине, не осталось ничего незавершенного”.
Рабиндранат открыл глаза и, печально посмотрев на друга, ответил: “Никогда больше так не говори: я только что жаловался Богу на то, что все, что я хотел спеть, осталось неспетым. Все, что я хотел сказать, так и осталось несказанным. Вся моя жизнь ушла на то, чтобы настроить свой инструмент!”. Он полагал, что еще и не начинал воспевать Бога, а уже пришел момент расставаться с жизнью.
Рабиндранат написал шесть тысяч песен, и все они — во славу Божью, но считал, что так и не сумел спеть о Его славе. О том говорит и Нанак, с тем же опытом столкнулись все истинные риши, все духовные мудрецы. Все, что можно сказать о Нем, похожг на настройку музыкального инструмента; песнь о Нем сложить не удастся. И это не удивительно. Как может ограниченное “я” вместить в себя безграничность? Как вы сможете уместить небо в ладони? Все наши усилия оказываются бесплодными, но лишь предприняв их и исчерпав свои возможности, мы осознаем всю тщетность попыток.
Только осознав собственную незначительность, мы начинаем обретать осознание Его величия. Глупцы всегда считают себя великими; мудрецы же осознают свое ничтожество. По мере осознания своей малости, незначительности, растет восприятие Его безграничности и всеприсутствия. В ходе этих духовных исканий наступает момент, когда мы полностью исчезаете, и остается только Он.