Эти «другие» — президенты, премьер-министры, губернаторы, полицейские уполномоченные — все виды слепых и глухих людей. Они увидели, что целый Орфалес устремился к тому безумному парню Альмустафе, эти так называемые лидеры людей, а на самом деле последователи толпы, ведь это толпа дает им власть. Куда бы ни двигалась толпа, лидер претендует на то, что это он показывает им путь. Он продолжает подсматривать — есть ли позади него толпа или нет. Все лидеры — просто последователи своих собственных последователей. Из-за этих глупых людей мир остается жалким, безумным, глупым.
Пришли также другие…Альмустафа отвечал невинным людям, которые говорили ему: «Прости нас: мы знали тебя, и все же мы увидели твое лицо в первый раз. Какое несчастье, что это день твоего ухода; ты был среди нас двенадцать лет, а мы считали тебя просто создателем грез. Прости нас. Не уходи, побудь с нами еще немного. Раздели твою истину с нами; сейчас мы готовы».
Но потом прибыли слепые, глухие, всезнающие. И из-за того, что все простые люди, толпы их, были под таким сильным впечатлением от самого присутствия Альмустафы, они тоже умоляли его — но это было лицемерием. Те проблемы не были подлинными; они не исходили из их собственных сердец. Они просто показывали людям: «Не тольковыпризнали его, мы тоже признали его». Они всегда хотят убедить людей: «Мы впереди вас».
Но Альмустафу не обманешь, невозможно обмануть.
…Но он не отвечал им.Напротив:Он только склонил свою голову; и те, что стояли рядом, видели его слезы, падающие ему на грудь.
Те слезы — его ответ этим людям, которые все еще притворяются. В момент отъезда — когда бескультурные, нецивилизованные, необразованные и бедные признали — они все еще не могут признать, они не могут увидеть. Сильные слепы. Знающие слепы.
Он плачет, слезы падают ему на грудь, — от сострадания: «Что за люди правят миром?»
Губернатор Калифорнии захотел встретиться со мной. Он прислал посыльного. Я сказал: «Я доступен. Он должен был прийти сам, а не присылать вас. Что мешает ему? Если бы я захотел увидеться с ним, я пошел бы и постучал в его дверь; именно так надлежит поступать. Он должен прийти и постучать вмоюдверь. Каждому добро пожаловать». Женщина, приходившая с поручением, сказала: «Но он губернатор».
Я сказал: «Он может быть Богом — и тогда, если ему захочется встретиться со мной, он должен прийти». Однако власть, престиж, респектабельность… Один президент Индии, Джакархуссейн, прислал поручение с одним из старейших членов парламента, Сетхом Говиндасом, — и я принял Сетха Говиндаса. Он попытался убедить меня.
Я сказал: «Забудь это. Если он хочет увидеть меня и встретиться со мной, я доступен, но мне незачем ходить в президентский дом».
Он сказал: «Ты не понимаешь, он может оказать огромную помощь».
Я сказал: «Всю свою жизнь я доверял только сущему, а не чьей-то помощи».
Фактически, это была его проблема, ведь если бы ему удалось проводить меня к президенту, он обязал бы президента. Но мой прямой отказ… он сказал: «Как же мне сообщить это ему?»
Я сказал: «Повтори точно мои слова: жаждущие приходят к источнику, а не источник бегает за жаждущими людьми. Жаждущий человек может быть президентом, это не имеет значения; нищий или император, кем бы он ни был, если он жаждет, то должен прийти к источнику».
Я тоже плакал, потому что я тоже встречал столько слепых людей. Даже мои собственные саньясины иногда пытались убедить меня: «Если губернатор, премьер-министр или президент благоволит к тебе, то эти мелкие сошки, полицейские уполномоченные и другие, не будут изводить тебя. Наоборот, они будут приветствовать тебя».