Я сказал: «Но вы же принуждаете меня. Это просто другая стратегия — слезы, хватание меня за ноги, а это ничем не лучше, чем держать меня за горло. Это даже хуже, потому что я чувствую, что хотя мне придется туго — вы уже заставили меня съесть так много сластей, — но глядя на ваши слезы...»
Он сказал: «Что я могу поделать? Как только я подумаю о душе нашего отца...»
Я сказал: «Оставьте душу вашего отца в покое! Вы обещаете мне, что если я съем эту ладду, вы не будете ничего больше просить?»
Он сказал: «Конечно, я обещаю».
Но я не осознавал всей стратегии. Это было обещание одного брата, — а братьев было трое, и еще три жены...
Я сказал: «Боже мой, кажется, скоро моя душа встретиться с душой вашего отца! Если у вас есть какое-то послание для него, я передам. И я никогда больше не приду».
А они все сидели на полу, держа меня за ноги: «Вы должны прийти».
Любовь — это одно... здесь же любви не было.
Любовь бы позаботилась обо мне, проследила бы за тем, чтобы мне не стало худо. Они же заботились о душе своего отца, до меня же им не было дела.
Поэтому я могу понять твой вопрос: да, иногда их любовь чрезмерна, их сердечность чрезмерна. Им нельзя сказать «нет» и нельзя сказать «да».
Но с восточными людьми вам надо вести себя очень четко. Принимайте их любовь, будьте благодарны за их любовь, но когда она противоречит здравому смыслу, почему бы и не сказать «нет»? Это «нет» вовсе не обязательно против любви. Вы просто защищаете себя, и у вас есть право защищать себя. Если вы не можете сказать «да», не говорите «да».
И запомните: то, что они делают, — это не любовь, а некая формальность, некая традиция, некий обычай. Это не часть любви. Они придерживаются своих собственных традиционных, ортодоксальных взглядов.
Если бы это была любовь, тогда бы еда не навязывалась, тогда бы гостю подавали бы еду и позволяли ему есть то, что ему хочется, и столько, сколько ему хочется. Любовь предоставляет такую свободу.
Это не сердечность. Разделяющая линия очень тонка — вот почему вы не можете понять, как сказать «нет» такому человеку. Он такой любящий, что, кажется, лучше немного пострадать, но не сказать «нет». Но это не его любовь.
Любовь никогда никому ничего не навязывает.
Любовь никогда не пытается доминировать, диктовать.
Разве это можно назвать любовью? Два человека держат гостя за руки, а третий запихивает ему в рот ладду, и гость говорит: «Я умру! Что вы делаете? Если бы я знал, что здесь будет происходить, я бы никогда не пришел».
Но у них есть определенная идея. Это происходило у них в семье на протяжении столетий — пока гость не начнет отбиваться от вас, вы недостойны называться хозяином. Странная идея!
Вы должны сказать «нет». А если им необходимо, чтобы их побили, тогда лучше начать их бить, прежде чем они запихнут в вас еду. Если это единственное, что остановит их и удовлетворит их и душу их отца, тогда бейте их, пока они не довели вас до приступа тошноты.
Будьте бдительны, и ясно понимайте идею любви. Это невмешательство. Это непринуждение — ни в чем.
Любовь подлинна только тогда, когда она предоставляет вам свободу.
Я вспомнил одну странную восточную историю, которая покажет вам, что такое любовь.
Некий мужчина полюбил одну женщину. Женщина сказала: «Я готова выйти за тебя замуж, но есть одно условие».