— Вот, вот, — и уже обратившись к Скорпиону, Вано стал рассказывать: — К нам тогда проверка приехала. Ну, как полагается, устроили показательные экзамены. Забросили нас к черту на кулички. Как всегда без денег, без документов, без еды. Хорошо, что хоть в одежде, проверяющие все-таки контролируют. И на том спасибо, уже меньше проблем. Но постарались нас выбросить из самолета так, чтобы мы непременно окунулись в какое-то озеро, кому повезет. А кому не повезет — носом в болото… Задача была такова — за семьдесят два часа проникнуть на территорию охраняемого объекта в командный пункт А. Ну, и чтоб нам жизнь медом не казалась, они нам всякие препятствия понаставили. Мало того, что объект был действительно стратегически важным государственным объектом, который контролировал КГБ, естественно, со всеми своими аналитическо-техническими заморочками, и добраться до него за семьдесят два часа можно было лишь на пределе человеческих возможностей, так еще по нашему следу пустили ГРУ, чтобы мы не расслаблялись. Выбросили вразброс наши группы. Мы приземлились в десять ноль-ноль. Следовательно, явиться перед взором начальства должны были ровно через трое суток в это же время… Ну, и мы с Сэнсэем, чтобы, так сказать, не посрамить честь командира, показать всю доблесть нашей молодой гвардии, предстали перед генералами аккурат на двенадцать часов раньше положенного срока. А те как раз ждали другую группу, которая уже опаздывала на пять часов от определенного им времени. Ну, и нас второпях под горячую руку, толком не разобравшись, отчихвостили ни за что ни про что по первое число! Генерал целую лекцию нам тогда прочитал и про «япону мать», и по поводу нашей ленивой натуры, причем на таком доходчивом, ядреном языке! А наш командир, представляешь, молча стоял с довольной рожей в стороночке все три часа, пока не пришла та запоздалая группа…. Я ж тебе говорил, лучше бы поспали лишние часики. Мужики рассмеялись.
— Ну, и чем закончилось? — улыбаясь, спросил Скорпион.
— Ну, чем… Медаль, конечно, нам не дали, но поощрение записали… Да, еще опоздавшая группа вечером порадовалась, что генерал изрядно выдохся, изливая нам свои эмоции.
— А, так это про вас все рассказывали?! — с восхищением произнес Скорпион, — То-то я думаю, история знакомая.
— Да уж, «Остров» с нами не скучал.
— Ну, ребята, вы же ходячая легенда! Помню, Нам вас в пример ставили, когда забросили в московские катакомбы. Там же этих ходов, мама моя родная! Кто только их не рыл, от Грозного до Сталина! А нам там устроили соревнования, гонки на выживание по канализационным нечистотам…
Троица углубилась в воспоминания о давно минувших днях. В такой непринужденной беседе они находили все больше точек соприкосновения, вспоминали общие курьезы.
— А меня больше всего раздражали эти ежегодные тестирования в психофизической лаборатории, — шутливо возмущался Скорпион и не без гордости добавил: — Блин! За сорок минут надо было ответить на триста шестьдесят два вопроса!
Сэнсэй с Вано удивленно переглянулись.
— Ни фига себе халява! — с усмешкой проговорил Вано. — Ну, вам и повезло! Мы за шестьдесят минут должны были ответить на семьсот пятьдесят восемь вопросов. Да еще в конце проанализировать свои ответы и нарисовать животное, с которым себя ассоциируешь.
Скорпион аж присвистнул от таких цифр.
— Слышь, Сэнсэй, все хочу тебя спросить, а кого ты изображал? — с улыбкой проговорил Вано.
— Кого, кого… обезьяну, естественно. Это единственное животное, которое одновременно относится и к умным, и к красивым.
Все рассмеялись. Многое объединяло этих людей, и в первую очередь незабываемый «Остров», незабываемая закалка духа.
— Да, были времена… А сейчас черт ногу сломает. Бардак кругом. Все воруют, точно соревнуются, кто больше да кто шустрее страну разграбит и к рукам приберет. Политический капитал, твою мать, на чужой крови, на народных костях зарабатывается. И главное, кто больше награбит, тот и на власть руки простирает! Мало им, еще подавай, да чтобы с неприкосновенностью, как положено в «нормальном цивилизованном обществе»…
— Ничего. Все эти явления временные. Все имеет свое начало и конец. После грозы природа очищается. Сойдут грязевые потоки, выглянет солнце и осушит землю, — спокойно произнес Сэнсэй.
— Мне кажется, от таких катастрофических последствий, такой множественной раздробленности Союза уже ничего хорошего не будет. Война, кровь, раздор…