EzoBox.ruБиблиотека эзотерики

Тем не менее, они будут уважать наши устремления, поскольку все совершенство Шамбалы было достигнуто за счет стремления к прогрессу. Они, многоликие люди Шамбалы, наверное, вспомнят свою трагичную историю, когда от апокалипсиса к апокалипсису отбирались лучшие люди человеческих рас, чтобы создать общество, где доминирует понятие Чистая Душа. Им, добрым и ласковым людям Шамбалы, очевидно, будет немного грустно оттого, что платой за их совершенство явились миллиарды беспутных и не осознавших Бога человеческих жизней, исчезнувших с лица Земли-матушки во время апокалипсисов. Но такова воля божья, такова цена Чистой Души. И нам от этого тоже грустно, по-человечески грустно.

Передо мной, сидящим на ступеньках на одной из улиц Катманду, заколыхалось что-то грузное и большое. Я поднял голову. Колоссального размера мужчина со стеклянными глазами на непроницаемом лице горделиво усаживался на тележку велорикши. Тележка прогнулась под его весом, колеса скрипнули. Щуплый с жилистыми ногами непалец подобострастно улыбался. «Гоу (поехали)», — резко сказал толстяк.

— Интересно, влюблялся ли этот человек когда-нибудь? — подумал я невзначай. — А если влюблялся, то от всей ли души?

Я стал думать о том, как редко мы, обычные люди, делаем что-либо от всей души: работаем, любим, страдаем… Чаще всего, мы играем, подменяя натуральную жизнь игрой в жизнь. И мы, члены тибетской экспедиции, пропитанные духом банального человеческого бытия и волей-неволей привыкшие «играть в жизнь», будем, наверное, там, в объятьях Шамбалы, чувствовать себя неуютно, поскольку у нас не будет хватать душевной чистоты, определенной Богом как главный критерий человеческого прогресса. Мы, начитавшись восточной эзотерической литературы, будем, конечно же, понимать умом значимость и благородство слов «чистая душа» или «любовь», но вряд ли сможем прочувствовать их всей душой. Нам для этого не будет хватать искренности, которую мы так привыкли утаивать внутри себя. Невольно и неосознанно мы будем корить себя за нашу эволюционную неполноценность, нам станет генетически грустно, но еще грустнее будет осознавать себя пока еще неразумными детьми перед лицом Великой Шамбалы.

Продолжая сидеть на ступеньках, я вспомнил Николая Рериха. Этот великий путешественник стремился найти и познать Шамбалу. Никто не знает — нашел он ее или нет. Об этом он умолчал. Но я почему-то думаю, что Рерих сознательно не описал в своих книгах что-то очень важное, значимое и таинственное. Почему? Смутное время двадцатых годов двадцатого века не позволило сделать это. Грусть сквозит между строк в его книгах, грусть неразделенных знаний, благородная грусть.

В этот момент я каким-то подспудным чувством осознавал, что и нам (если экспедиционным поискам будет сопутствовать удача) придется о чем-то умолчать, что-то недоговорить, с грустью уповая на неразумность публичного освещения некоторых технологий Шамбалы, основанных на понятиях «Сила Духа» и «Чистая Душа». Мир пока еще слишком злой. Тогда, перед началом экспедиции, в Катманду, я не знал, что вскоре буду держать в руках карту схему Города Богов, и что эта карта-схема может привести к открытию технологий по созданию новых жизненных форм на Земле, а слово «матрица» будет пульсировать в моей голове.

А тогда, когда я продолжал сидеть на грязных ступеньках, мне было всего лишь грустно.

— Сэр, аи эм хангри (сэр, я голоден), — раздался голос нищего.

Грязная исхудалая рука ткнула меня в бок.

— Наверное, ты в предыдущей жизни так в чем-то нагадил или так жировал, что в этой жизни получаешь наказание, — подумал я про нищего, протягивая ему непальскую рупию.