EzoBox.ruБиблиотека эзотерики

Мы ставили палатки, разгружали весь наш скарб и делали много других дел, а они, тибетцы, стояли и наблюдали за нами. Мы иногда подходили к ним и давали что-то из еды, пачку печенья, например. Они брали это и продолжали стоять.

— Делать что-либо под этими взглядами — то же самое, что заниматься сексом на сцене, — прокомментировал ситуацию Селиверстов.

Мы попросили совета у проводника, ссылаясь на щепетильность ситуации.

— А они голодные и очень бедные, — отвечал проводник.

— Странно, что они не сразу съедают еду, которую мы им даем, — засомневался Рафаэль Юсупов. — Да и стада овец…

— Они хотят вареной вкусной пищи, а не сырой… Они хотят, чтобы у них были хорошие палатки, был газ, был хлеб, был свет..

Имейте в виду, что они все могут украсть, все, вплоть до пустой банки.

В тот день мы ночевали на берегу озера Пойкетсо. Когда под взглядами пастухов-тибетцев лагерь был разбит, проводник нам порекомендовал лечь спать, затащив все вещи в палатки и держать эти вещи в руках всю ночь.

В противном случае украдут, из рук вытащат, — убедительно сказал он. — Но человека вместе с палаткой не украдут, не бойтесь. Если ночью захотите по нужде, то далеко от палатки не отходите. Глазом не успеете моргнуть, как… ее украдут вместе со всем содержимым.

— Ас человеком палатку ночью не украдут? — с опаской спросил Рафаэль Юсупов.

— Точно не украдут. Без человека только крадут, — отвечал проводник.

Проснувшись в обнимку с вещами, мы снова увидели тибетцев, стоявших и наблюдавших за нами. Утром, что естественно, всем хотелось сходить в туалет. Но под взглядами тибетцев сделать это было трудно. Кто-то спрятался за палатку, кто-то просто отвернулся, а Сергей Анатольевич Селиверстов размеренным шагом пошел за бугор. Через некоторое время он возвратился.

— Хорошую туалетную бумагу мы купили, прямо зад ласкает, — поделился он с нами впечатлениями.

Я понимал, что в условиях тибетского высокогорья каждый день и каждую минуту надо было выживать. А это трудно, очень трудно — не жить, а выживать. Я вспомнил Бразилию и негров, лежащих под пальмами и ждущих, когда упадет кокосовый орех, содержимым которого можно было и напиться и наесться. А здесь, на Тибете, можно было рассчитывать только на скудный рацион из сырого мяса.

Самое главное, чего не хватало на Тибете, — это огня. Мы, цивилизованные люди, везли с собой баллоны с газом. Газ в разряженном воздухе, конечно же, горел плохо, но все же горел. А тибетские пастухи, у которых газа нет и не было, топили сушеными корнями некоторых видов трав или ячьим пометом. Мы постоянно видели, как тибетцы ходили и собирали помет яков.

Как-то я взял несколько сухих кусков помета яков и решил развести из них костерок на высоте около 5000 метров . Я дул, дул, сухой помет тлел и тлел, но никак не хотел загораться. Мне пришлось смириться и спрятать свою гордость мастера спорта по туризму в карман. Тибетцы умели разводить костер на этой высоте.

Однажды я заметил на холме высотой около 6000 метров двух тибетцев, неподвижно стоящих и смотрящих на северо-запад.

— Куда они смотрят? — спросил я проводника.

— Они смотрят на священный Кайлас, — ответил он.

— Но ведь отсюда Кайлас не может быть виден?!

— Они любуются лучами, исходящими от Кайласа.

— Какими лучами?