— Что вы понимаете под словом «зависимость»? Вы думаете, что без нее вы будете потеряны, что почва выпадет у вас из-под ног, не так ли? Возможно, ваша жена чувствует то же самое; так что вы взаимно зависите.
«Но что же в этом неверного?»
— Мы не порицаем и не судим, но лишь исследуем. Уверены ли вы в том, что вы хотите глубоко во все это вникнуть? Вы действительно уверены? Если так, то продолжим. Если бы вы остались без жены, разве вы не оказались бы в одиночестве, разве вы не были бы потеряны в более глубоком смысле? Следовательно, она необходима вам, не правда ли? Ваше счастье зависит от нее, и вот эту зависимость вы называете любовью. Вы боитесь остаться в одиночестве. Ваша жена всегда здесь, чтобы прикрыть факт вашего одиночества, так же, как вы прячете ее одиночество. Но ведь факт, как таковой, остается, не так ли? Мы пользуемся друг другом, чтобы прикрыть свое одиночество; мы убегаем от него всевозможными путями, с помощью самых различных форм отношений, причем любое из них становится новой зависимостью. Я слушаю радио, так как музыка делает меня счастливым, она уводит меня от самого себя. Книги и знание — это тоже весьма удобный способ бегства от себя. И от всего этого мы зависим.
«Но почему мне не следует убегать от себя? Во мне нет ничего такого, чем можно было бы гордиться; поэтому, отождествляя себя с женой, которая гораздо лучше меня, я могу уйти от самого себя».
— Несомненно, огромное большинство людей убегает от себя. Но, убегая от себя, вы становитесь зависимым. Эта зависимость постепенно возрастает, а путь бегства делается все более необходимым по мере того, как усиливается страх перед тем, чтоесть. Жена, книги, радио становятся чрезвычайно важными; способы бегства приобретают особое значение, величайшую ценность. Я использую жену как средство убежать от самого себя, поэтому я к ней привязан. Я должен обладать ею, я не могу ее потерять; ей также нравится, что она принадлежит мне, так как она равным образом использует меня, чтобы убежать от себя. Это взаимное использование называется любовью. Вы себе не нравитесь и поэтому убегаете от себя, от того, чтоесть.
«Это вполне понятно. Я вижу в этом нечто ценное и разумное. Но почему происходит это бегство? От чего, собственно, мы убегаем?»