— Ваша преданность делу далека от совершенства, если у вас возникла проблема, которая отвлекает вас от работы. Как раз то, что вы посвятили себя делу, может быть, лишено смысла, а ваша проблема, весьма возможно, является указанием, предупреждением о том, что вы не должны оказаться в плену своей деятельности.
«Но мне нравится то, что я делаю».
— Вот в этом-то, возможно, и лежит центр вопроса. Мы стремимся с головой уйти в ту или иную форму деятельности; чем большее удовлетворение доставляет деятельность, тем более мы привязываемся к ней. Желание получить удовлетворение лишает нас понимания, а чувство удовлетворения — одно и то же на всех уровнях. Не существует более высокого и более низкого чувствами удовлетворения. Хотя мы и можем, сознательно или бессознательно облечь наше чувство удовлетворения в возвышенные слова, но само желание получить удовлетворение делает нас тупыми, нечувствительными. Мы получаем удовлетворение, комфорт, психологическую безопасность с помощью какой-либо деятельности, а когда добиваемся этого удовлетворения или воображаем, что его получили, тогда мы не хотим, чтобы нас потревожили. Тем не менее, тревога всегда будет существовать, исключая те случаи, когда мы уподобились мертвым или, наоборот, обрели понимание целостного процесса конфликта, борьбы. Большинство из нас хотят быть мертвыми, стать нечувствительными, так как процесс жизни полон мучений. Против этих мук мы воздвигаем стены сопротивления стены обусловленности. Эти мнимо защитные стены лишь питают дальнейшие конфликты и страдания. Не является ли важным понять проблему, а не искать способов освободиться от нее? Ваша проблема, возможно, и есть реальное, а ваша работа — лишь бегство, которое имеет небольшое значение.
«Все это вызывает во мне великую тревогу, мне необходимо тщательно это продумать».
Стало жарко под деревьями, и мы ушли. Но как может поверхностный ум делать добро? Не является ли делание так называемого «добра» показателем неглубокого ума? Не остается ли ум всегда поверхностным, как бы ни был он хитер, тонок и эрудирован? Ограниченный ум никогда не может стать бездонным; само становление — это путь ограниченности. Становление заключается в поисках того, что спроецировано личностью. Проекция, которая выражена словами, может касаться высочайшего, это может быть широко охватывающее видение, схема или план; тем не менее эта проекция — дитя ограниченности. Что бы вы ни делали, но мелкое никогда не может стать глубоким; любое действие со стороны этого мелкого, любое движение ума, на каком бы то ни было уровне, носит поверхностный характер. Весьма трудно для поверхностного ума усмотреть, что его проявления бессодержательны и бесполезны. Как раз для поверхностного ума характерна активность, и эта активность поддерживает его в состоянии поверхностности. Его деятельность есть то, что его обусловливает. Эта обусловленность, сознаваемая или скрытая, проявляется в желании освободиться от конфликта, от борьбы, и это желание воздвигает стены против движений жизни, против дуновений неведомого; и за этими стенами умозаключений, верований, толкований, идеологий ум пребывает в состоянии застоя. Лишь мелкое застаивается, умирает.