Бом:Это важно. Для того, чтобы стала понятной природа страдания, мне нужно отойти от той идеи, что это мое страдание, потому что до тех пор, пока я уверен, что это страдание мое, я пребываю в иллюзии по отношению к проблеме в целом.
Кришнамурти:И никогда не смогу покончить с ним.
Бом:Пребывая в иллюзии, ничего нельзя с ним поделать. Поэтому, как видите, нам надо вернуться назад. Почему страдание является страданием многих? Начнем с моего ощущения, что это именно у меня болит зуб, я понес утрату, или нечто случилось со мной, а другой человек кажется совершенно счастливым.
Кришнамурти:Да, счастливым. Но он также страдает по-своему.
Бом:Конечно, в данный момент он этого не сознает, но у него тоже есть свои проблемы.
Кришнамурти:Страдание является общим для всего человечества.
Бом:Но тот факт, что страдание является общим для всех, еще недостаточен, чтобы представить себе страдание как нечто единое.
Кришнамурти:Это действительно так.
Бом:Можно ли сказать, что страдание человечества едино, неделимо?
Кришнамурти:Да, именно это я говорю.
Бом:Как и сознание человека?
Кришнамурти:Да, верно.
Бом:Что когда кто-то страдает, все человечество страдает.
Кришнамурти:Все дело в том, что мы страдали от начала времен, но так и не смогли постичь страдание. Мы не перестали страдать.
Бом:Но, полагаю, вы указали причину, по которой мы не смогли постичь страдание. Она кроется в том, что мы относимся к страданию как к чему-то личному или касающемуся малой группы... а это — иллюзия.
Кришнамурти:Да.
Бом:Но ведь никакая попытка постичь что-либо, исходя из иллюзии, не может дать результата.
Кришнамурти:Мысль не может разрешить никакой психологической проблемы.
Бом:Поскольку мы можем сказать, что сама мысль разделяет. Мысль ограниченна и не способна осознать, что страдание едино. Таким образом, она разделяет страдание на мое и ваше.
Кришнамурти:Верно.
Бом:А это рождает иллюзию, которая может лишь множить страдание. И вот мне представляется, что утверждение о единстве человеческого страдания неотделимо от утверждения о единстве человеческого сознания.
Кришнамурти:Страдание есть часть нашего сознания.
Бом:Но, видите ли, человек не испытывает непосредственного ощущения, что страдание принадлежит всему человечеству.
Кришнамурти:Мир — это я: я — это мир. Но мы поделили его на страны — Англия, Франция и все остальные!
Бом:Имеете ли вы в виду физический мир или мир как общество?
Кришнамурти:Мир как общество, прежде всего мир психического.
Бом:Таким образом, мы говорим, что как общество, как люди, мир един, а когда я говорю, что я есть этот мир, — что это означает?
Кришнамурти:Что мир не отличен от меня.
Бом:Мир и я — одно. Мы неделимы.
Кришнамурти:Да. А это истинная медитация; это нужно почувствовать не просто как словесное утверждение, это реальность. Я — хранитель брату своему.
Бом:Многие религии также это утверждают.
Кришнамурти:Вот это как раз словесное утверждение, они же ему не следуют, не хранят брата в сердце своем.
Бом:Может быть, некоторые хранят, и лишь большинство так не поступает?
Кришнамурти:Я не знаю тех, кто хранит. Мы, люди, этому не следуем. Наши религии фактически препятствуют этому.
Бом:Из-за разделения? Каждая религия имеет свои собственные верования и свою собственную организацию.