Еще толком не придя в себя, я услышал в полузабытьи какую-то музыку. Это была мелодия китайского классика, которую мне уже доводилось слышать. Оглядевшись, я увидел, что нахожусь в изящной спальне, убранной в китайском стиле. Сев на богато украшенной кровати, я откинул шелковое одеяло и оглядел себя. Меня, оказывается, помыли и облачили в больничный халат. Размеры комнаты составляли как минимум двадцать на тридцать футов, и на каждой из панельных стен красовались росписи. Какая-то китаянка внимательно наблюдала за мной сквозь дверную щель.
И вот дверь распахнулась, и в комнату вошел, блистая выправкой, китайский офицер в униформе. У меня по спине так и забегали мурашки. Это был тот самый офицер, которого я видел уже несколько раз. Сердце у меня учащенно забилось. Я пытался восстановить свою энергетику, но один вид офицера поверг меня в полнейшую прострацию.
— Доброе утро, — вежливо произнес офицер. — Как вы себя чувствуете?
— Если вспомнить, что я едва не задохнулся от газов, то вполне хорошо.
Офицер улыбнулся:
— Я надеюсь, это скоро пройдет.
— Где я?
— Вы находитесь в Али. Доктора осмотрели вас и сказали, что с вами все в порядке. Но я вынужден задать вам несколько вопросов. С какой целью вы путешествовали вместе с Инем Дулу и куда вы направлялись?
— Мы хотели побывать в некоторых старинных монастырях.
— С какой целью?
Я решил ничего больше не рассказывать ему.
— Дело в том, что я — турист. У меня есть виза. Кстати, по какому праву я подвергся нападению? Американскому посольству известно, что я задержан?
Офицер улыбнулся и многозначительно посмотрел на меня.
— Я — полковник Чань. О том, что вы здесь, не известно никому на всем свете, и если вы нарушили законы нашей страны, вам ничто не поможет. Инь Дулу — преступник, член незаконной религиозной организации, стремящейся вызвать беспорядки на Тибете.
Мои худшие опасения начинали сбываться.
— Мне об этом ничего не известно, — отвечал я. — Я хотел бы пригласить адвоката.
— С какой целью Инь Дулу и многие другие так упорно заняты поисками Шамбалы?
— Я не понимаю, о чем вы говорите. Полковник сделал шаг в мою сторону.
— А кто такой Уилсон Джеймс?
— Это мой друг, — отозвался я.
— Он тоже находится на Тибете?
— Думаю, да, но я пока что не виделся с ним. Чань посмотрел на меня с чувством пренебрежения и, не говоря более ни слова, повернулся и вышел из комнаты.
«Плохо, — подумал я, — совсем плохо». Когда я уже собрался было встать с постели, вошла сестра в сопровождении полудюжины солдат. Один из них катил перед собой нечто вроде огромного стального легкого, стоявшего вертикально на высоких ножках, чтобы его можно было подкатить к человеку, лежащему в постели.
Прежде чем я успел что-либо возразить, солдаты крепко схватили меня и прокатили «легкое» по моему телу. Сестра включила прибор, в ответ раздалось мягкое жужжание, и яркий свет ударил мне прямо в лицо. Закрыв глаза, я чувствовал, что лучи света скользят по моему лицу справа налево, словно сканер копировальной машины.
Когда машина выключилась, солдаты укатили ее обратно и покинули комнату. Сестра же немного помедлила и посмотрела в мою сторону.
— Что это было?
— Всего лишь энцефалограф, — отвечала она на хорошем английском, сходив в кабинет и принеся мою одежду. Все было вычищено, выглажено и аккуратно уложено в стопку.
— А для чего он применяется? — настаивал я.
— Для проверки, чтобы убедиться, все ли в порядке. В этот момент дверь опять распахнулась, и вошел полковник Чань. Взяв стоявший у стены стул, он поставил его около моей кровати.