Ледяная сцена трансформировалась в зал, затянутый бордовыми портьерами. В центре длинный стол, уставленный закусками, а за ним — участники спектакля. Из-за стола поднялся Андрей Миронов в роли Остапа Бендера, отхлебнул водки прямо из графина, забросил за спину белый шарф, надвинул поглубже фуражку и произнес: «Заседание продолжается, господа присяжные заседатели!» Цепочка ассоциаций замкнулась: мужики со «Столичной» — великий комбинатор с графином — бутылка с заряженной водой. Саша! Сон каким-то образом связан с ним. Вот откуда неясное предчувствие! Я незамедлительно отблагодарил Ванечку за предупреждение, что вечно буду забывать данные обещания и подарил ему душевный комфорт в форме ветряной мельницы с крыльями из павлиньих перьев.
Шурику я дозвонился поздним вечером. Трубку взяла Ирина, его жена. Надтреснутым голосом она сообщила: «Саше совсем плохо. Боли не прекращаются, стали невыносимыми. Вчера я положила его в больницу».
После разговора с Ириной я настроился на Сашу, чтобы оценить серьезность его положения. Саша находился в смерчевой ситуации, когда человек заслонен от мира плотной стеной разрушительных сигналов. Он видит себя в этой стене искаженно, как в кривом зеркале. Вытащить его из воронки смерча почти невозможно.
Возле нашего дома есть футбольное поле. Когда я проходил мимо, один из пацанов готовился ударить по воротам. Я подумал: «Если промажет, Сашу можно вытащить. Если забьет гол, значит, все пропало». Мяч влетел точно в девятку. Неужели ничего не выйдет? Опять выплыл вчерашний сон. Как там было сказано: дадим ему еще шанс? «А ведь это про Сашу!» — внезапно осенило меня.
Вспомнилось, каким Саша был в то время, когда мы работали вместе. На лице у него вечно была улыбка, Саня мог найти общий язык с кем угодно. Ни разу я не видел его возмущенным или обиженным, и это при изнуряющих головных болях. Какая внутренняя сила у небольшого с виду мужичка! Потом Ира рассказывала, что долгое время после замужества не подозревала, что он сильно болен. Догадки появились, когда заметила, что он украдкой глотает таблетки. Неужели такой человек не сможет выкарабкаться? Прочь сомнения! «Заседание продолжается, господа присяжные заседатели!»
ПУТЕШЕСТВИЕ ПО ВЕНЕЦИИ
Я опять созвонился с Ириной и договорился о своем приезде к Сане в больницу, в которой она работала врачом и могла предоставить нам свой кабинет. Ирина перечислила столько диагнозов, поставленных мужу, что их хватило бы на всю больницу. От мудреных медицинских терминов у меня чуть не повалил дым из ушей, и я даже не дослушал весь список. Как профессиональный медик, Ирина понимала, что из этого «букета» достаточно одного заболевания, чтобы отправить человека на тот свет. Например, такого, как арахноидит — воспаление оболочки головного мозга. Традиционная медицина считает его неизлечимым.
Однако Ирина не теряла надежды. Они с Сашей жили в поселке Некрасовка, где и находилась больница. Ира выписала временный пропуск, и в назначенный час я приехал в больницу. Саша производил тягостное впечатление: бледное восковое лицо, потухший взгляд человека, одной ногой стоявшего за чертой смерти. Его штормило из стороны в сторону, координация была нарушена.