Его соперник граф Раймунд Тулузский был просто граф, но владений имел не меньше, чем французский король, а богатств значительно больше, и был он при этом католик, а вовсе не альбигоец. Тем не менее отлученный грешник поддерживал крестоносцев, а католик поддерживал еретиков. Как видите, дело было не в лозунгах, а в стремлении победить друг друга.
А зачем, спрашивается? Почему религиозный момент, который мог бы обсуждаться в кабинетных условиях или вовсе не обсуждаться, - дело совести вдруг стал главным? Очевидно, была такая тяга к действию, что могла выплеснуться по любому поводу, и вылилась - в формах религиозной войны.
Победил север. Тулуза была разрушена, Лион оккупирован, все замки альбигойцев, большая часть которых были феодалами, - взяты и уничтожены. Культура, богатая провансальская культура, была растоптана северными рыцарями, которые насаждали грубые нравы парижан (Париж тогда был диким городом, по сравнению с Тулузой, Марселем, Лионом).
СТОЛЕТНЯЯ ВОЙНА И ЭТНОГЕНЕЗ
В начале XIV в. закончилась прямая династия Капетингов во Франции. У короля Филиппа IV Красивого умерли все три сына и осталась одна внучка дочка старшего сына - Жанна. Ее выдали замуж за короля Наваррского, и она оказалась наследницей французского престола. Но французские пэры сказали: "Негоже лилиям прясть", т.е. не годиться иметь женщину на престоле, и избрали ближайшего родственника короля по мужской линии - Филиппа Валуа. Ну какое нам, казалось бы, до этого дело? Однако есть! Вопрос о престолонаследии явился поводом для Столетней войны. Потому что у этих самых умерших трех братьев была сестрица Изабелла, которую французский король выдал замуж за английского короля Эдуарда II Плантагенета (Плантагенет фамилия французская, происходит из западной Франции, из Анжера). Их сын Эдуард III в потенции был королем Франции и Англии одновременно. Поэтому он заявил: "А ведь я являюсь наследником французской короны, дайте мне эту корону!"*19
В это время в Англии уже существовал парламент, который очень скупо давал деньги на королевские мероприятия. Без денег воевать нельзя. Но тут парламент почему-то ассигновал большие суммы на совершенно, казалось бы, безнадежную войну. Дело в том, что в Англии в это время было 3 миллиона человек населения, а во Франции - 22 миллиона. Франция была гораздо богаче, и французы были ничуть не слабее англичан, организация и культура у них были даже выше, чем в Англии, и, однако, война все-таки началась, и тянулась она больше ста лет, почему она и называется "Столетней".
Давайте поищем причины этой войны. Экономические? - Ну, допустим, они были. Англичане хотели сбывать свою шерсть фламандским купцам, а фламандские купцы - покупать ее беспошлинно. Ну, хорошо, все это правильно, но зачем тогда воевать тем, кто никакой шерсти не продавал и доходов от этой шерсти не имел: каким-нибудь стрелкам на границе Англии и Уэльса?