А что же произошло после этого в Западной Европе? Оказалось, что когда избыток пассионариев (этих свободных атомов, создающих своего рода броуновское движение) был убран и исчез, то выделились лишь те пассионарии, которые остались на месте и которые быстро начали укреплять свои позиции. Тут им понадобились лозунги, вокруг которых они могли бы объединять своих приверженцев, а для этого стали нужны идеологи, которые сами были пассионарны и готовы были поддержать любого герцога, барона или короля, если он давал им возможность высказывать свои идеи. Речь шла уже не о том, чтобы просто толковать Священное Писание, но о том, чтобы выступать со своими точками зрения. Эти идеологи назывались либо схоластами (если они преподавали в университетах и начальство на них не сердилось), либо ересиархами - основателями ереси (если их из университета выгоняли и начальство на них почему-либо гневалось). Таким образом, разница между ними была чисто административная, потому что каждый из этих представителей средневековой мысли высказывал все, что он хотел, ссылаясь, конечно, при этом на Библию, но ведь она многозначна - всегда можно подобрать соответствующую цитату.
Надо сказать, что в те времена цитаты не всегда указывались в схоластических или еретических сочинениях. Просто говорилось, что в Библии, мол, сказано так-то, а затем проповедник говорил свое, все, что ему вздумается. Заслуга университетской схоластики в том, что она ввела систему сносок, которой мы пользуемся и сейчас. Если ты ссылаешься на Библию, так укажи номер главы и стиха, иначе ссылку не принимали во внимание.
В результате деятельности идеологов характер столкновений в Западной Европе изменился чрезвычайно. Возникли различные программы: и такие, которые могли бы быть понятны тем субпассионариям, которые примыкали к своим вождям, и тем пассионариям, которые примыкали к разным королям или принцам, или тем гармоничным натурам, которые находили выгодным поддержать то или иное движение. Программы были самые разнообразные. Иногда это были программы религиозные, иногда социальные, иногда династические, но все находили своих приверженцев, пассионариев, искавших применения своей избыточной энергии. Так очередной крестовый поход возник внутри самой Франции. В XI-XII вв. во Франции и Италии возникло антипапское движение (даже не христианское) движение альбигойцев, или катаров. Эта идеологическая доктрина была дуалистична, строилась на неприятии жизни как таковой и находилась в религиозном смысле за рамками католичества. На этой идейной почве и возникло первое могучее столкновение на территории Франции. Альбигойцы повели себя настолько вызывающе, что против них был организован крестовый поход. Огонь на себя они вызвали убийством папского легата - посла Петро де Кастельно. Посол был прислан из Рима в Тулузу, не договорился, и на обратном пути его зарезали. Ну а после того, как потекла кровь, все рыцарство северной Франции, мечтавшее найти себе какое-нибудь дело, но не уехавшее в Палестину, потому что, во-первых, дорог проезд, а во-вторых, там оно уже не требовалось, бросилось истреблять альбигойцевF6.
Альбигойцы же были невероятно перемешаны на юге Франции с местными католиками. Причем, поскольку они считали, что весь сотворенный мир - зло, а против зла все средства дозволены, в том числе и ложь, то они могли спокойно лгать, будто они самые правоверные католики, а на самом деле тайно соблюдали свои альбигойские обряды. И отличить их было невозможно. Но это не помешало войне, потому что по существу произошло столкновение между северной Францией и южной.
Глава северной Франции, парижский король Филипп Август, официально в крестовом походе против альбигойцев не участвовал, ибо был отлучен от церкви за грехи (а грехи у него были действительно омерзительныеF7); сам он не мог надеть крест и идти в крестовый поход, но деньги на него давал.