Такая дезинтеграция указывает на спад пассионарности этнической системы, начавшийся в середине XII в. и повлекший катастрофу XIII в. Боевой дух упал, и потребовалось восполнять его недостаток, набирая воинов из населения городов.
[703]Но если так, то инициаторами междоусобиц были не князья Рюрикова дома, а их окружающие, кормящие их и требующие с них за это вполне определенной работы, т. е. войны с соседями! А ведь так оно и было! И не только в Новгороде и Галиче, где подчиненное положение князей зафиксировано историей, но и во всех других полугосударствах Древней Руси. Андрея Боголюбского убили бояре, а предали холопы; толпа киевлян растерзала Игоря Ольговича; смоляне не дали Ростиславичей в обиду киевлянам и вместе с черниговцами расправились с «матерью городов русских», отдавшей предпочтение волынянам. Вот как описывает этот факт летописец: Рюрик 2 января 1203 г. в союзе с Ольговичами и «всею Половецкою землею» взял Киев. «И сотворися велико зло в Русстей земли, якого же зла не было от крещенья над Киевом… Подолье взяша и пожгоша; ино Гору взяша и митрополью святую Софью разграбиша и Десятинную (церковь)… разграбиша и монастыри все и иконы одраша… то положиша себе в полон». Далее говорится, что «союзники Рюрика, половцы, изрубили всех старых монахов, попов и монашек, а юных черниц, жен и дочерей киевлян увели в свои становища».
Конечно, это ужасно, но кто виноват? Половцы, которым вместо платы позволяли грабить, князь Рюрик Ростиславич или его вдохновитель Всеволод Большое Гнездо? И ведь, кроме половцев, Киев брали черниговцы, приведенные Ольговичами; так что же, они… не грабили?!
И самое неожиданное тут то, что создание антикиевской коалиции, дипломатическую подготовку войны, наем половцев на службу за обещание разрешить им разграбить «мать городов русских» осуществил сам Игорь Святославич (ставший из новгород-северского князя черниговским), герой «Слова о полку Игореве».
[704]Этот факт говорит, что древняя традиция межплеменной вражды полян и северян, переросшая в соперничество Киева и Чернигова, оказалась еще в XIII в. настолько живучей, что в сравнении с ней померкли пограничные счеты русичей и половцев.
И с другой стороны. Роман Мстиславич для защиты Киева привлек торков, которые мужественно отстаивали столицу Руси, сражаясь со своими заклятыми врагами — половцами. Это показывает, что Русь и завоеванная ею Степь составляли единое, хотя и не централизованное государство, находящееся в состоянии глубокого кризиса, выражавшегося в ожесточении междоусобных войн, принявших в конце XII — начале XIII в. характер межгосударственных конфликтов.
Здесь я опираюсь на книгу Б. А. Рыбакова, анализирующего текст «Слова о погибели Рускыя земли по смерти великого князя Ярослава» — «А в ты дни болезнь крестянам…» Эта «болезнь», по мнению Б. А. Рыбакова, «не связана ни с половецкой угрозой, ни с татарским нашествием; болезнь, ведущая к погибели, — внутренний разлад, разъедающий «светло-светлую и украсно украшенную землю Русскую». Кризис наступил уже в XIII–XIV вв.