Букв. уч-ыдук — Весь текст таков: из внешних (врагов): три карлука, три ыдука, тат… (разрушено семь букв), тюргеши… Несомненно, что идет простое перечисление врагов уйгурского хана и, следовательно, слово ыдук не является эпитетом к следующему слову, начинающемуся с тат…, Последнее, поврежденное слово является фрагментом очередного этнического названия и должно быть отделено от уч-ыдук запятой.///Тат не может быть первым слогом слова татар (Малов С. Е. Памятники…, 1959, С. 36, 41), так как коалиция собралась на западной границе Уйгурии, тогда как татары обитали на восточной. Очень досадно, что в лакуне исчезло еще одно название племени, предшествовавшее слову тюргеши, Можно думать, что это какое-либо из мелких джунгарских племен. Слово ыдук в древнетюркских текстах прилагается к обожествленной родине: святая земля (Кюль-тегин, 10; Тоньюкук, 38), а в уйгурских — посланный с неба, посланная Богом судьба, благословенный, благий (Радлов В. Опыт словаря тюркских наречий. I, 2. С. 1382). В сочетании с числительным три и при засвидетельствованной другими источниками христианской проповеди среди тюркоязычных народов трудно сомневаться, что данный композитум — христианская святая троица. Зато упоминаемое Bacot (Reconnaissance… p. 147) племя Hi-dog-kas (на землях басмалов, т. е. в Джунгарии) соответствует по своему местоположению и восстановленной фонетике (племя ыдук-кас'а, т. е. племя священного человека) христианской общине, причем ей противопоставляются Ne cag, название которых удачно реконструировано Дж, Клосоном как Мони-чжоу, т. е. манихеи (на землях уйгуров: см.: Clauson G. A propos du manuscrit…, P. 15).

Г. И. Рамстедт (Перевод надписи Селенгинского камня, стр. 44) предполагает, что это слово вождя басмалов, но там же сказано, что тогда басмалы еще не были присоединены к Уйгурии и, следовательно, являлись ее внешними врагами. Тут же говорит враг внутренний, заговорщик, обращающийся к своим единомышленникам за границей.

В. В. Бартольд. О христианстве…, стр. 22.

Л. Н. Гумилев, Алтайская ветвь…, стр. 105–114.

J. Bacot, Reconnaissance…, p. 147; В. Бартольд, Отчет…, из книга Гардизи Украшение известий), стр. 120.

Н. Я. Бичурин, Собрание сведений…, т. I, стр. 355. Кит. Пицьсйе-тунг-йе-гинь. В буквальном переводе: мудрый, великий племянник или подчиненный вождь (G. Clauson, A propos du manuscript…, p. 14).

G. Schlegel, Die chinesischen Inschriften…, S. 128.

Н. Я. Бичурин, Собрание сведений…, т. I, стр. 308.

J. Bacot, Reconnaissance…, p. 147.

Ibid., p. 151 (notes de P. Pelliot).

G. Clauson, A propos du manuscript…, p. 22.

Дж. Клосон указывает, что названия Khe-rget, Hir-kis, Gir-tis, Hir-tis — не что иное, как кыргыз В разных транскрипциях (ibid., p. 23). Но поскольку разнятся не только написания имени народа, но и географические местоположения, я делаю вывод, что в середине VIII в. единого кыргызского ханства не существовало и граница транскрипций оправдана наличием политической раздробленности кыргызского народа.

Ср. J. Bacot, Reconnaissance…, p. 152. (notes de P. Pelliot).

Ср. рассказ о народе собак, обитающем севернее песчаных пустынных холмов, который на поверку оказался гузами, удержавшими независимость, несмотря на попытки тюркютов их покорить (J. Bacot, Reconnaissance…, p. 147; G. Clauson, A propos du manuscript…, p. 15).

Hi-Kil-rkor-hir-kin (J. Bacot, Reconnaissance…, p. 147).

Н. А. Баскаков, Алтайский язык, стр. 28–29.

J. Bacot, Reconnaissance…, p. 147.

G. Clauson, A propos du manuscript…, p. 16.

Гардизи в этом районе локализует кимаков (В. Бартольд, Отчет…, стр. 105–107.), Название кимаки было неизвестно средневековым китайским географам, так же как названия чумугунь не знали географы персидские и арабские. Поэтому можно думать, что те и другие имели в виду одно и то же племя. Происхождение правящего рода кимаков из татар, приводимое Гардизи, относится к началу X в. и связано не с татарами, а с татабами, которых в это время покорили кидани (см. В. В. Григорьев, Восточный или Китайский Туркестан, стр. 209).

G. Clauson, A propos du manuscript…, p. 14.

Н. Я. Бичурин, Собрание сведений…, т. I, стр. 91; Л. Н. Гумилев, Хунну, стр. 169.