связанных с различиями в дозировке или Увеличением числа последовательных сеансов,
помогли устранить ряд наиболее острых противоречий довольно неожиданным путем, При
проведении психотической терапии пациент на начальных сеансах с ЛСД обычно сталкивается с
разнообразным биографическим материалом. В работе по анализу воспоминаний большую часть
опытной информации можно было интерпретировать в терминах классического психоанализа.
Иногда природа биографических переживаний была такова, что они также хорошо или еще
лучше поддавались интерпретации с помощью теорий Адлера. Определенные аспекты динамики
переноса (трансфера) во время психоделических сеансов и особенно в период, следующий
непосредственно за переживаниями, вызванными приемом препарата, включают важные
межличностные компоненты, которые можно понять и исследовать, пользуясь принципами
Салливана.
Однако, как только испытатели поднимались выше<фрейдистской>стадии,
опыт, полученный во время сеансов, в основном затрагивал глубокие переживания,
связанные со смертью и биологическим рождением. На этом этапе теория Фрейда становится
бесполезной для- понимания происходивших процессов. Определенные аспекты процесса
смерти-возрождения, особенно значение смерти и кризис смысла, можно было интерпретировать
уже с точки зрения экзистенциалистской философии и психотерапии. Безудержная
энергетическая разрядка и последующее разрушение мышечной<брони>, происходящие в менее
выраженной форме на биографической стадии, достигают в ходе перинатальных процессов
крайней интенсивности. В работе с такими аспектами психоделического опыта чрезвычайную
пользу могут принести терапевтические приемы и концепции, разработанные Вильгельмом
Райхом, после некоторой их модификации.
Ключевым элементом в сложной динамике процесса смерти-возрождения
является переживание биологической родовой травмы. Ее значение для психологии и
психотерапии впервые установил и подробно раскрыл Отто Ранк в своей работе<Травма
рождения>(1929). Хотя представления Ранка о природе этой травмы не совсем совпадают с
данными, полученными в исследованиях с психоделиками, многие из его формулировок и
выводов могут иметь огромную ценность, когда речь идет о переживаниях на перинатальном
уровне. По этой причине я иногда называю эту стадию психоделической терапии
<ранкианской>; это, впрочем, не совсем точно отражает клиническую картину, поскольку
процесс смертивозрождения включает гораздо больше, чем просто переживание биологического
рождения.
Юнгианская психология хорошо представляет смысл психологической смерти и повторного
рождения и тщательно исследует эту тему в различных культурах. Подход юнгианцев
чрезвычайно удобен при обработке конкретного содержания многих перинатальных
переживаний, в особенности характерных мифологических тем и образов, которые часто
встречаются в данном контексте. Однако у них, помоему, упущена взаимосвязь этого паттерна с
биологическим рождением индивида и значительным физиологическим диапазоном этого
явления. Задействованность архетипических элементов в процессе смерти-возрождения отражает