И вот это назначение и оказалось тем поворотным пунктом, с которого начались исторические перемены.
По делу службы Хозарсиф был послан на проверку начальников провинций Дельты. В то время в одной из провинций на тяжелых общественных работах трудились евреи, данники Египта. Во время инспектирования Хозарсиф увидел, как египетский надсмотрщик избивает еврея. Возмущенный Хозарсиф бросился на египтянина и убил его.
Когда миновало состояние аффекта, Хозарсиф осознал, что теперь его ждет. Во-первых, по закону если жрец совершал убийство, то подлежал суду. Во-вторых, было на горизонте кое-что пострашнее суда: это преступление развязывало руки фараону и давало ему возможность подвергать Хозарсифа любым суровым мерам – опале, изгнанию, чему угодно, лишь бы устранить соперника своего сына. Не дожидаясь крайне неблагоприятного для него развития событий, Хозарсиф сбежал. Он нашел убежище на другом берегу Красного моря, в Мадиамской стране – уединенной местности, расположенной недалеко от горы Синай. Там же находился посвященный Озирису храм, куда, однако, шли и евреи для поклонения своему богу – Элоиму. В этом храме Хозарсиф и получил убежище.
– Подожди-ка, – перебила меня Нагуа.
– Что такое? – я отвлекся от чтения.
– Мне кажется, тут должна быть еще одна страница.
Я пригляделся внимательнее. И в самом деле: там, где заканчивался рассказ про храм, принявший жреца-убийцу под покровительство, была сноска под номером 11. Все сноски у де Граммона были аккуратно пронумерованы, те, что покороче, вынесены на поля, а те, что длиннее, – на листы, вложенные в ту же папку с рукописью. Но после листа № 10 сразу шел № 12.
Без потерянного листа картина не складывалась.
Вместе мы перевернули всю папку, но листа не было. Я хлопнул ладонью по столу, Нагуа вздрогнула.
– Я знаю, где лист.
– Где?
– У этой черной торговки, у которой я выманил папку.
– Может, она его потеряла?
– Нет, я уверен, она его не теряла. Хотя, если вспомнить ее захламленную берлогу… Хм… Да нет, – я встряхнулся. – Она оставила его специально. Для гарантии.
– Гарантии чего?
– Что я сдержу обещание.
– Ну так сдержи, – удивилась Нагуа.
– Нет уж, теперь – ни за что. Никакую рекламу я ей не дам. Ну не нравится мне, когда меня держат за шута! Да и те мои знакомые, которых бы заинтересовали ее услуги, сами разберутся, у кого и что им приобретать. Выжму из нее этот лист, она еще и должна мне останется.
– И что ты предлагаешь?
– Придется воспользоваться старым добрым способом.
– Убить ее?
– Не поможет… В ее бардаке я буду нужную бумагу годами искать, – задумчиво ответил я, не успев сообразить, что Нагуа пошутила. – Я ей пригрожу.
– Чем?
– Сдать ее.
– Полиции? – Нагуа усмехнулась. – Ее бизнес, конечно, незаконен, но, поверь, полиция и без тебя все про всех знает. Хуже того: имеет свою выгоду. Ну, ты понял.
– Понял. Но не думай, что я мыслю так узко. Зачем полиции? Сдавать, так конкурентам. Черные копатели – это огромные деньги и огромная конкуренция…
– …За эти огромные деньги, – продолжила Нагуа. Я увидел, что глаза у нее заблестели. – А вот эта идея мне нравится.
– Мне нужны реальные имена. Я не могу прийти к ней с пустыми угрозами.