Теолог Тениус весьма удачно подметил два момента: во-первых, основываясь на книге Иезекииля, можно нарисовать лишь горизонтальную проекцию храма, а во-вторых, при принятии точки зрения о том, что храм существовал лишь в фантазии Иезекииля, ответа на вопрос о том, почему в книге не указана высота помещений, нет.
Вообще, все эти попытки реконструкции — полнейшая чушь, так как многие соотношения размеров и предположения, например, о том, у какой стены стоял алтарь или чаша, основывались на других библейских источниках, в которых описывался храм Соломона.
Несмотря на некоторые противоречия, в книге Иезекииля содержатся достаточно точные данные, которые позволяют нам представить, что же это за храм он увидел на высокой горе.
Итак, вывод:
I. Описанный Иезекиилем храм существовал. Книга Иезекииля — и/или других неизвестных авторов — не была описанием видения. Не существовало архитектурного плана, по которому в будущем израильтяне должны были построить храм Иезекииля.
Если бы речь шла о видении, то данные о местности, в которой находится храм, были бы излишними, а указание на неровность поверхности — я имею в виду три яруса — вообще представляется абсурдным. Ненужным в таком случае кажется и упоминание о протекании ручья с южной стороны храма. И совсем уж гротескно видение, в котором на берегах этого ручья или реки растут невероятно пышные деревья с роскошными плодами и листьями, которые никогда не вянут. И все это на территории Иерусалима! Кстати, неправда то, что пророк сам заметил все это — ему это сказал «муж, вид которого как бы вид блестящей меди». Но зачем он это сказал?
Это переводчик решил, что библейский текст следует переводить в будущем времени: «У потока по берегам его, с той и другой стороны, будут расти всякие дерева, доставляющие пищу: листья их не будут увядать, и плоды на них не будут истощаться». Точно так же он мог бы перевести: «У потока по берегам его, с той и другой стороны, растут всякие дерева, доставляющие пищу: листья их не увядают, и плоды на них не истощаются».
Против версии о пророческом видении свидетельствует и особая мера длины, которую использовал «муж, вид которого как бы вид блестящей меди». Иезекииль был проповедником и пророком, но не архитектором. Ни в его сознании, ни в его бессознательном не могло быть данных о точных мерах длины, ведь он даже не знал о том, как ремесленники проводят эти измерения. Без «мужа, вид которого как бы вид блестящей меди» измерение храма не было бы возможно.
Повествование в книге пророка Иезекииля ведется от первого лица, что говорит о том, что он был свидетелем этих событий. Если отказаться от версии о том, что все это происходило на самом деле, нам придется объявить всю книгу пророка ложью.
И как же великомудрые экзегеты думают решать эту проблему?
В книге Иезекииля при описании храма и святая святых не упоминается Ковчег Завета. Если бы Иезекииль описывал храм Соломона в Иерусалиме, то он не обошел бы своим вниманием важнейшую из всех святынь — Ковчег Завета.
II. Иезекииль описывал храмовый комплекс в Чавин де Уантар, в перуанских Андах.