«И услышав голоса, произнесшие слова эти, оглянулся я по сторонам, но то было не дыхание человеческое, и дух мой ощутил страх, и душа моя (=сознание) изошла из меня. И сделался я словно камень, и упал на землю, ибо не было во мне силы на то, чтобы стоять. И когда лежал я, прижав лицо мое к земле, то услышал голос Всевышнего: «Иди же, Иегоил, и помоги подняться сему человеку. Пускай отдохнет он от страха своего». И подошел ко мне ангел… лика человеческого, и взял меня за руку, и поднял на ноги».
И вновь знатоки Ветхого Завета утверждали, что речь идет о видении Авраама. Также говорилось, что этот текст не был создан Авраамом лично (как будто авторство всех остальных библейских текстов установлено), и поэтому ему не место в Ветхом Завете. Авраам, написавший «Апокалипсис», называет себя, говоря от первого лица. Какой верующий иудей решился бы на то, чтобы не просто назвать себя Авраамом, но и вложить в уста прародителя те слова, которые тот не произносил? И как могло оказаться столь подробным описание встречи, свидетелей которой не было, если бы автором этого описания не был человек, которому пришлось все это пережить? И зачем человеку, который якобы подделал этот текст, описывать столь унизительную для Авраама ситуацию, как обморок? Кроме того, я прекрасно понимаю, почему отцы церкви не хотели включать «Апокалипсис Авраама» в Библию: в нем часто говорится о том, что Господь «возлюбил Авраама». Подобное чувство должно было оказаться чуждым для мирового духа.
Кстати, телесность, присущая ангелу, вряд ли требует обсуждения. Итак, в «Апокалипсисе» речь явно идет о том, что ангел не был духовным существом. Очнувшись от обморока, Авраам смотрит на незнакомца, столь сильно испугавшего его:
«И увидел я того, кто взял меня за правую руку и поставил на ноги. Тело его подобно сапфиру, лицо — хризолиту, волосы его будто снег, а диадема на челе — будто радуга».
Незнакомец столь странного вида называет себя «слугой Божьим» и говорит о том, что Всевышний поручил ему сопровождать Авраама. Вот как описывает автор текста путешествие на небо: «Произошло это на заходе солнца. И был дым, будто дым из печи. И так принес он меня к краю пламени, и взошли мы на ветрах к небесам, находившимся за небесным сводом. И увидел я в воздухе на той высоте, куда поднялись мы, невероятный свет, который не описать словами, а в свете том пламя, а внутри пламени толпа… могущественных… произносивших слова, которых не знал я».
Знакомая картина, не так ли? Космический челнок переносит Авраама на корабль, вращающийся вокруг планеты по орбите. Авраам не может описать увиденный им свет, но мы, просвещенные дети XX в., конечно же, больше разбираемся в этом. При помощи хорошей подзорной трубы или небольшого телескопа мы можем увидеть в небе искусственные спутники: на них падает свет солнца, и они блестят, будто крошечные планеты. Только представьте себе, насколько сильно отражаются лучи солнца от внешней оболочки межзвездного космического корабля! Насколько чудовищным должно быть пламя, вырывающееся время от времени из его дюз!
Авраам неважно чувствует себя во время полета на орбите: «Я же хотел упасть на землю; то место, где находились мы, то стояло прямо, то начинало вращаться…».