или Необусловленное, и (особенно) несвязанное - это просто прихотливая абстракция, выдумка,
если только мы не посмотрим на нее с точки зрения и в свете более образованного пантеиста.
Чтобы сделать это, мы должны будем рассматривать "Абсолют" просто как агрегат, состоящий из
всех разумов, как всеобщность всех существований, неспособная проявить себя кроме к ак через
взаимодействие своих частей, так как Он абсолютно неспособен к сознаванию и не существует вне
своих феноменов, и полностью зависит от своих все время взаимосвязанных Сил, которые, в свою
очередь, зависят от ЕДИНОГО ВЕЛИКОГО ЗАКОНА.
3-10 С одним ли единичном Эго, или Душой, как утверждают спиритуалисты, или с несколькими - то
есть, состоящими из семи принципов, как учит восточный эзотеризм, - это в данном случае не
является вопросом для обсуждения. Сначала мы докажем, используя наш общий опыт, что в
человеке существует нечто, выходящее за пределы бюхнеровской силы и материи.
__________________________________
СВЯЩЕННОЕ ДЕРЕВО КУМБУМ
Тридцать семь лет назад два отважных миссионера-лазарита, принадлежащих к римско-католической
миссии в Пекине, совершили отчаянную попытку проникновения в Лхассу для проповеди
христианства среди невежественных буддистов. Их звали Хук и Габи; рассказы об их путешествиях
показывают их отвагу и исключительный энтузиазм. Наиболее интересная книга об их путешествии
появилась в Париже более чем через тридцать лет спустя, и с тех пор была дважды переведена на
www.ezobox.ru
английский, и мы убеждены, что и на другие языки. Мы не будем сейчас касаться общих заслуг этой
книги и остановимся лишь на той ее части (том 2, стр. 84 американского издания 1852 г.), где автор, м.
Хук, описывает удивительное "дерево десяти тысяч образов" в ламаистском монастыре Кумбум, или
Кунбум, как они произносят его название. Тибетская легенда гласит, что когда мать Цзонкапы,
знаменитого буддийского реформатора, посвятила его в религиозную жизнь и, согласно обычаю,
"отрезала его волосы о отбросила их в сторону, из них выросло дерево, каждый листок которого нес
на себе изображение тибетской буквы". Из перевода Хезлитта (Лондон, 1956 г.), наиболее буквально
(хотя, все же, не столь же точно) представляющего оригинал, и из него (стр. 324 -326) мы процитируем
следующий интересный отрывок:
На каждом из листьев были хорошо оформленные изображения тибетских букв, все они были
зеленого цвета, некоторые темнее, некоторые светлее, чем сами листья. Нашим первым впечатлением
было подозрение в том, что это мошенничество со стороны некоторой части лам, но после минутного
изучения деталей, мы не обнаружили ни малейшего обмана. Все буквы казались нам частями самих
листьев, равно как и их собственные каналы, и жилки; их расположение на листе не было везде
одинаковым; в одном листе они могли быть у вершины листа, в другом - посередине, в третьем - у
основания, или с краю, а молодые листья представля ли буквы частично, в состоянии их образования.
Кора ствола дерева и его ветвей, похожая на кору платана, также была покрыта этими буквами. Когда
мы оторвали кусочек коры, молодая кора под ним обнаружила линии букв в неразвившемся