Я вспоминаю о предыдущем существовании. Я был богатым и могущественным китайским негоциантом. Я путешествовал в палантине с моими слугами. На нас напали разбойники. Они все отняли, а потом заставили меня копать собственную могилу и столкнули туда. Я умолял их оставить мне хотя бы жизнь, если не деньги. Они бросили мне одну из служанок. «Держи, оставляем тебе поразвлечься». Потом они засыпали нас землей. У меня глаза были забиты землей. Служанка задохнулась первой, и я чувствовал, как жизнь покидает ее тело. Я пытался выбраться наружу, копая руками землю, но я был слишком толстым, чтобы освободиться. Слишком много изысканных блюд...
Я задыхаюсь. Я не выношу этого ужасного плена. Открываю глаза. Когда я был китайским негоциантом, я умер в черном пространстве. Я вновь открываю глаза в пространстве красноватого цвета. Я все еще в заточении. И рядом со мной опять труп!
Это Джордж, мой брат-близнец, которого я убила, сама того не желая.
Я задыхаюсь, я хочу выбраться отсюда. Воздух, дайте воздуха! Я брыкаюсь. Сегодня мое тело не такое тяжелое. Я колочу руками и ногами, бьюсь изо всех сил. Наверняка есть кто-нибудь, кто может помочь мне выбраться отсюда.
Вот мы у изголовья Венеры.
Что-то в ее сознании не в порядке. Я пытаюсь проникнуть в сознание младенца и вижу, что мне это не Удается. Здесь находится граница нашей работы. Мы не можем читать мысли клиентов.
Должно быть, ее мучают воспоминания о прошлом. Я тороплюсь поставить ей отпечаток, но она возбуждена, движется не переставая, и мне никак не удается это сделать.
У нее приступ клаустрофобии, — говорит Рауль.
Уже?
Конечно. Иногда воспоминание о предыдущей смерти оставляет последствия. Она не может оставаться в замкнутом пространстве. Сейчас не время ставить отпечаток. Скорее, надо что-то делать.
Я передаю интуицию необходимости кесарева сечения акушеру.
Свет! Наконец-то свобода! Чьи-то руки вызволяют меня из тюрьмы, но что-то за меня держится.
Это труп Джорджа! Он душит меня, как будто не хочет никогда со мной расставаться. Какой ужас! Я умер мужчиной с трупом женщины в руках, и я рождаюсь женщиной, прикрепленной к останкам мужчины.
Медсестры вынуждены маленькими щипцами разжимать один за другим пальцы Джорджа, чтобы освободить меня.
Тсс, забудь прошлое.
Как только ее тело попало на воздух, я поставил отметку ангелов надо ртом. Врачи были слишком заняты, высвобождая ее от Джорджа, и не смотрели на мордочку Венеры. Иначе они заметили бы, как у нее под носом вдруг образовалась маленькая ямка.
27. РОЖДЕНИЕ ИГОРЯ
Значит, я рождаюсь.
Я вспоминаю, что был астронавтом. Вспоминаю свое отчаяние.
Мы теперь рядом с Игорем. Он тоже нервничает. Вспоминает предыдущую жизнь и пережитые травмы. Я прихожу на помощь и сразу ставлю ему отметку ангелов. «Тсс, забудь прошлое». Он не хочет успокаиваться. Я нажимаю сильнее, и тем хуже, если ямочка у него будет глубже. Он наконец немного успокаивается.
Мать упала в обморок на улице. С тех пор как она прекратила обращать внимание на симптомы, этого следовало ожидать. Тошнота. Головокружение. Каждый раз в наказание меня били. Как будто я виноват!
На этот раз у нее отошли воды, и я оказался в полной сухости, плюс ко всему она без сознания.
Ее подобрали прохожие. Они стали кричать, потом кто-то сказал, что женщина, должно быть, беременна. Другой сказал, что ее нужно срочно отвезти в больницу.
Мне уже лучше, — сказала мать, придя в себя, — я просто напилась и потеряла сознание.
К счастью, они ей не поверили. Заведение находится далеко. Машина едет быстро. Я это чувствую по ухабам.
Дышите медленно, — советует женский голос.
Да ничего страшного, отвезите меня домой, — повторяет мать.