Шаманские представления мы можем увидеть и в сюжетах многих русских народных сказок. Так, в сказке «Вещий сон» рассказывается об одном самобытном колдуне-юноше, Иване, купеческом сыне, который увидел провидческий сон и отказался его рассказать своему начальнику — молодому царевичу. За что царевич впал в гнев и посадил своего слугу в тюрьму, а сам поехал свататься к Елене Прекрасной. Слуга тем не менее из тюрьмы вышел и чудесным образом обрел себе одиннадцать помощников — внешне ничем не отличимых от него самого. Таким образом, их стало двенадцать. Далее двенадцать молодцов раздобыли ковер-самолет и шапку-невидимку. И прибыли к царевне Елене Прекрасной как раз вовремя, когда та готовилась испытать молодого царевича. Она загадала ему три загадки, на которые простой смертный бы не ответил. Но царевичу помогают двенадцать молодцов-близнецов, которые к тому же еще и невидимы и могут перемещаться по свету со сверхзвуковой скоростью. Слуга все загадки отгадал за своего царевича. И спас своего господина от смерти неминучей, при этом ему пришлось посетить невидимым вместе с царевной морского царя — дедушку Елены Прекрасной.
Однако царица поняла, что царевичу кто-то помогает. Не своим умом он отгадал ее загадки. Она взяла свою волшебную книгу и отправилась ночью к двенадцати слугам. И распознала, кто именно из двенадцати близнецов есть истинный провидец и слуга. Она остригла ему висок и приказала слугам поутру схватить виноватого и казнить. Но мудрый слуга перехитрил царевну. Он остриг виски у всех одиннадцати своих помощников. И двенадцать молодцов опять стали неотличимы друг от друга. Поняла царевна Елена Прекрасная, что проиграла, и в сердцах забросила свою книгу в огонь. Слуга же господина своего покаялся перед царевичем, почему он не хотел ему сон вещий рассказывать в самом начале, — он все знал, что будет наперед…
В этой сказке мы видим сразу множество параллельных линий. Царевна, внучка морского царя, вероятно, по генетической линии унаследовала его неукротимый нрав. Слуга выступает как спаситель царевича. Он похож на шамана-жреца, предсказывающего будущее и в этом будущем самолично участвующего. Слуга легко поднимается выше облаков, спускается к морскому царю и наперво знает, что будет на земле. В образе слуги мы можем угадать духа света — двенадцатиголового дракона. При этом дракон этот весьма мирный. Никто, кроме царицы, не покушается на его голову. Он отделывается легко, потеряв лишь прядь отстриженных волос.
Связь образа дракона с близнецовым культом прослеживается и в древнейшем хеттском мифе о царице Канише. Она рожает сразу тридцать сыновей-близнецов и, напуганная этим необычным событием, помещает каждого в кувшин и бросает в воду. Горшки с близнецами по реке сплавляются к морю и попадают во власть морского царя. Он воспитывает их, и они, возмужав, выходят из морских вод в виде витязей прекрасных и отправляются искать свою мать. Меж тем у царицы Каниши родились тридцать прекрасных дочерей. Она хоть и испугалась вторично, но пожалела малюток дочерей и не стала их сплавлять по реке в горшках. Она воспитала их принцессами. Вот их-то и находят тридцать витязей, которые женятся на них. И лишь один брат предостерегает братьев и сестер от инцеста, догадавшись об их близком родстве. В этом хеттском мифе мы видим все тот же мотив о близнецах, связанных с водной стихией, об их кровосмесительной связи с родными сестрами, которая, впрочем, не произошла.
В этой связи нелишне вспомнить Пушкина. Помните, в его поэме «Руслан и Людмила» есть такие строки:
Там о заре прихлынут волны
На брег песчаный и пустой,
И тридцать витязей прекрасных
Чредой из вод выходят ясных,
И с ними дядька их морской.
Будто Пушкин был наслышан о хеттском мифе, что маловероятно: хеттами заинтересовались лишь после открытия чешского ученого Грозного в 1916 году.
У Пушкина есть еще строки такого же примерно содержания в «Сказке о царе Салтане…»:
Где-то вздуется бурливо
Окиян, поднимет вой,
Хлынет на берег пустой,
Расплеснется в шумном беге,
И очутятся на бреге,
В чешуе, как жар, горя,
Тридцать три богатыря,
Все красавцы молодые,
Великаны удалые,
Все равны как на подбор,
С ними дядька Черномор.