Что такоеценность,«благо» или «зло»? Произвольная выдумка, которая не связана с фактами, не проистекает из них и не подкрепляется ими, или что-то основанное наметафизическомфакте, на неизменном условии человеческого существования? (Слово «метафизический» значит здесь «относящийся к реальности, к природе вещей, к существованию».) Можно ли сказать, что произвольная человеческая условность, простой обычай, требует, чтобы мы соотносили свои действия с набором принципов — или этого требует какой-то реальный факт? Можно ли считать этику областьюприхотш —личных эмоций, общественных указов и мистических откровений — или это областьразума?Что она — субъективная роскошь илиобъективнаянеобходимость?
На прискорбном пути человеческой этики, за редкими и бесплодными исключениями, моралисты рассматривали ее как область прихотей, то есть ставили вне разума. Одни это делали неприкрыто и преднамеренно, другие — походя, автоматически. «Прихоть» — это желание, причины которого мы не знаем и знать не хотим.
Ни одному философу не удалось дать рациональный, объективно доказуемый, научный ответ на вопрос о том,зачемчеловеку кодекс ценностей. Пока ответа нет, невозможно открыть или определить рациональный, научно обоснованный,объективныйэтический кодекс. Величайший из философов, Аристотель, не считал этику точной наукой; свою этическую систему он основывал на том, что делают, как поступают его благородные и мудрые современники, не спрашивая,почемуони поступают именно так ипочемуон считает их благородными и мудрыми.
Большинство философов принимало существование этики как данность, как исторический факт, совсем не стремясь обнаружить ее метафизическую причину или дать ей объективное обоснование. Правда, многие пытались нарушить традиционную монополию мистики в этой сфере и дать определение рациональной, научной, нерелигиозной морали. Однако пытались они оправдать ее наобщественномосновании, просто заменив«бога» «обществом».
Для обычных мистиков произвольная, необъяснимая «воля божья» была образцом блага и обоснованием их этики. Новые мистики заменили ее «общественным благом» и попали в порочный круг таких определений, как «благо — то. что несет благо обществу». Логически (а сегодня и практически) это значит, что «общество» стоит над любыми этическими принципами, поскольку оносамо —источник, образец и критерий этики, а «благо» — то. чтоемунужно; то, чтооносочтет необходимым утвердить для своего благополучия и процветания. Таким образом, «общество» может делать что угодно, поскольку «благо» — то, что ему вздумается простопотому,что так вздумалось. Но «общества», в сущности, на свете нет, это просто набор отдельных личностей, а потомунекоторыелюди (большинство или какая-нибудь группа, выступающая от его имени) получали нравственную свободу действий для осуществлениялюбыхприхотей (или зверств), адругиелюди оказывались нравственно обязанными всю жизнь исполнять их желания.