– Я тебе должен сказать, – деловито объяснял мне Ваня, пока мы шли к кабинету Зои Петровны, – что электрошок – лучшее средство от депрессии. Поэтому, когда у тебя возникнет депрессия, ты, пожалуйста, не медли и сразу проси, чтобы тебе сделали электрошок...
Ну, будет! – улыбнулся сопровождавший меня психолог. – У Мити депрессия не планируется.
Мы зашли в кабинет Зои Петровны.
– Зоя Петровна, молодой человек хочет с вами пообщаться! – сообщил психолог.
Зоя Петровна, кажется, потеряла дар речи.
– Дмитрий? – прошептала она через пару секунд и надела очки.
– Да, сегодня Дмитрию наконец дадут слово. Так, Митя? – спросил он меня.
– Да, – уверено ответил я.
– Ну ладно. Тогда я вас оставлю, – и психолог стал раскланиваться. – Зоя Петровна, теперь только через пару недель смогу зайти. Раньше просто времени нет. Хорошо?
– Да... – оторопевшая Зоя Петровна закачала головой. – Конечно. Спасибо вам огромное. Спасибо!
Митя, бабочка – это загадка. Но какая разница, как она летает и почему она такая красивая? Достаточно того, что это так, – сказал он мне на прощание и подмигнул так, словно бы только мы с ним знаем, что это значит. – Пока!
*******
Дмитрий? – Зоя Петровна смотрела на меня, как на сумасшедшего. Это смешно, потому что на больных она обычно смотрит, как на нормальных.
– Зоя Петровна, я хочу вам сказать, что я не бил Дутова.
– Я знаю, Дмитрий, – смутилась она. – Я тебя просто... Как бы это сказать?.. Ну, спрятала что ли. От греха подальше. Я знаю, кто Дутова ударил.
– И еще, – я решил сказать все, как есть. – Петру опасность угрожает. Он нехороший человек. Но какая разница, если ему угрожает опасность? Вы же врач. Вы же давали клятву Гиппократа.
Зоя Петровна напряглась. Видимо, она решила, что это часть моего бреда.
– Один человек боится, что ему влетит от Дутова за то, что он Петра не сдал. Я не хочу больше говорить. Получится, что я стучу. А стучать я не буду. Просто переведите Петра в изолятор, и все.
Зоя Петровна встала со своего места и нервно прохаживалась по кабинету. Несколько раз она останавливалась и внимательно смотрела на меня. Наконец, открыла дверь и выглянула в коридор.
Екатериночка Ивановна, подойдите ко мне!
Вошла Ивановна.
– Екатериночка Ивановна, я не знаю... – Зоя Петровна с трудом подбирала слова. – Петя уже лучше себя чувствует...
– Да, спасибо, Зоя Петровна. Спасибо! – запричитала Ивановна.
– Может, вы его уже заберете домой? Я не знаю...
– Уже? – Ивановна огорчилась и обеспокоилась.
– Ну вот Дима говорит, что он себе врагов нажил, – Зоя Петровна смотрела то на Ивановну, то на меня. – Заберите от греха подальше.
– Мить, правда? – спросила Ивановна. Я не мог понять, что происходит.
– Правда...
– Ну, коли так... Заберу, Зоя Петровна. Конечно, заберу. Спасибо, – Ивановна смахнула слезу и вышла из кабинета.
Зоя Петровна тяжело вздохнула и села за свой стол.
– Тяжело ей. Сынок такой уродился. Бывает, что не везет.
– Петр – сын Екатерины Ивановны? – я все еще не мог в это поверить.
Да, Дим. И больной, и злой. Но Ивановну жалко. Вот и берем его время от времени, чуть-чуть в чувства приводим и выписываем. Хотя он, конечно, устраивает тут. Впрочем, тут и без него. Не он, так другой. Всегда найдется, кому силу показать...