Если человек был способен любить — этого было достаточно, остальное придет само. Техника — это то, что прилагается, но ее нужно прилагать к чему-то. А если душа слабая, простая, как арифметическая задачка, какой танец она может создать?
О балетных говорят: «Что с них возьмешь? Они ведь думают ногами!» Именно поэтому Максим не любил ни классического балета, ни тем более спортивных танцев, ни иных постановочных действ с участием «тела».
Среди балетных можно встретить замечательных людей, но подлинных танцоров Максим чаще встречал среди людей без какого-либо хореографического образования. Поэтому, когда в его жизни появилась Аня, он и не знал, что делать…
Аня окончила Вагановское училище и была лучшей на своем курсе. Педагоги были от нее в восторге — «лучшая девочка», «необыкновенно талантливая», «чудо». Театры делали ей потрясающие предложения, их директора буквально выстроились к ней в очередь.
Ане было достаточно сказать просто — «Да». И она бы стала звездой. Влюбленные поклонники усыпали бы ее путь цветами и бриллиантами. Балетоманы цедили бы приторным восхищением. Журналы печатали бы на своих обложках ее портреты.
Карьера начиналась так успешно, что в это даже трудно было поверить.
Но жизнь — странная штука. Иногда она делает виражи. Да, зачастую резкая перемена жизни выглядит как чистой воды безумие. Но вдруг крушение твоих планов имеет какой-то глубинный, скрытый смысл?
Возможно, ты не знаешь и даже не догадываешься, какой именно. Но если ты чего-то не знаешь, не можешь понять — что с того? Почему ты думаешь, что за случившимся не стоит нечто важное, от чего ты просто не имеешь права отказаться?
— Аня, слушай! Я просто, я просто слов не нахожу! Я такое видела, такое видела! — подружка Алена схватила Аню за руку перед входом в балетный класс и тараторила безумолку.
— Лена, ради всего святого, угомонись! — Аня ужасно не любила этих Лениных всегда абсолютно бессмысленных восторгов. — Что ты видела? Скажи нормально.
— Такой танец, такой танец! — Лена не унималась. — И этот танцовщик, этот танцовщик!
Не повторяй одно и то же по два раза! — Аня уже устала ее слушать. — Какой танцовщик? С тобой, вообще, все в порядке?
Все в порядке, все в п… — Лена осеклась на очередном повторе. — Ой, сорвалась. Прости, пожалуйста. Но тебе обязательно нужно это посмотреть! Обязательно…
… нужно это посмотреть, — протянула Аня.
Да! — воскликнула обрадованная Лена и стала скакать на одной ноге.
«С ней действительно не все в порядке, — обреченно подумала тогда Аня. — Придется идти смотреть на этого танцовщика, а то она мне покоя не даст».
Сходив на этот вынужденный «просмотр», все не в порядке стало с самой Аней. Вернувшись в училище, она немедленно пошла в репетиционный зал, встала у станка перед зеркалом и принялась делать разминку.
Она сделала несколько движений, поймала свой взгляд в зеркале, замерла и, уронив голову на брус, разрыдалась. Она чувствовала себя вероотступницей, которая, осознав свое преступление, бросилась в лоно прежнего бога. Но тщетно. Ее прежняя вера умерла. Безвозвратно.