Подивились все вокруг, но всё ж люди исполнили им наказанное. Был Яр последним, кто прошёл в ту дверцу, и тотчас она затворилась, будто её и не было вовсе.

очутились все шестеро на горе Сивахе, что была в землях белозёрских, недалече от мест людных.

Красотой и радостью наполнялись взоры людей пришедших. Яр любезно пригласил их пройти в хоромы светлые — те незамедля послушались.

Войдя внутрь избы, увидели они посреди палаты словно костёр горит, да не простой, а пламя его синевой отдаёт, и лавки вокруг того огня аккуратно расставлены — уселись все пятеро и тут знаки рун знакомые стали являться перед глазами.

Оставил Яр тогда учеников новоявленных и отправился нанести визит князю жёлтому.

Леко, князь племени жёлтого, был любезен и учтив в речах своих — Яр навестил его немедля, после того как оставил людей из племени тёмного науку постигать во землях арийских. стол богато Леко яствами разными причудливо приготовленными.

Долго вели беседы они. Сам же князь жёлтый не пожелал направиться в Белозёрье, а попросил Яра за семерых учеников, что науку постигали во храме светлом, высеченном на вершине одной из самых высоких на Мирград- Земле гор. То были люди разные — и стар, и млад, девицы и добры молодцы.

Согласился пригласить их Яр, но сказал, что возмёт ещё семерых, и сам на них укажет.

Леко заулыбался — был доволен он решением Яра. Яр спрятал свою улыбку в седую бороду.

Вот отобрал он ещё семерых, да не открыл перед ними дверь, как сделал то для людей тёмных, а велел самим добираться в земли арийские, лишь указал дорогу.

На том и порешили — семеро учеников светлых направились в Белозёрье незамедлительно. Другая же семёрка только через три дня, так как были они не готовы к путешествию далёкому.

Осталось Яру лишь откланяться перед народом жёлтым и направиться во чертоги царя Непта, что были схоронены во глубине моря-океана.

За много-много сотен вёрст оттуда уры почуяли что-то неладное и бросились унимать горстку разбойников, что бунт подняли на Землюшке ихней, которая в аккурат находилась на пути торговом.

Ерем и трое друзей тем часом пробрались в утробу одной из птиц огненных. Та была всё же невелика, но могла летать на расстояния дальние за время короткое.

Трое разбойников, что были с Еремом, напрочь забыли кто они и откуда, и он распоряжался волею ихней, как своей. Были души ихние всё ж скверные, да незапятнанные смертоубийством людей чистых. Решил Ерем помочь им и взял всех троих с собой в путешествие дальнее — сам, недолго думая, уром обернулся.

Растревожили они птицу огненную, встрепенулась та, и только её и видели — направилась в царство князя Морея.

На Буяне закончилось празднество. Прибежали слуги к Киру — в глаза взглянуть боятся:

— Не прогневайся, княже! Люди лихие забрались ночью в колесницы огненные и всех их увезли!

Велел Кир привести к себе тотчас купца, что грамоту показывал артельщику давеча. Слуги и приволокли его, а тот сам не свой — не знает ничего, не ведает.

Отыскали футляр золотой, что был при нём. Достали грамоту, а в грамоте вовсе не то, что артельщик видел — грамота та вся исписана рунами урскими.