20. В дальнейшем то, что будет осознано из амонов, необходимо соединить со знанием механизмов использования энергий и применения Огня.
2.
1. Все люди изъясняются неизъяснимо, всяк в своих извращениях, в своем разумении, которое у каждого беспримерно и неповторимо.
2. Конечно, замечательно наличествение индивидуальности. Именно она выражает всевместимость Беспредельности и сотворяет разнообразие и многообразие жизнеформ и мыслетурбий во всех Сферах Бытия и их разнообразнейшие проявления в действительности.
3. Но призма индивидуального восприятия расчленяет уявленное из действительности на меры внимания ощущением, впечатлением, представлением и воображением, которые затемняются и дробятся в хаосе мыслетурбий Сознания и в уме, не организованном строгой дисциплиной. Это порождает невежество, извращающее уявление фактов реальной действительности. Невежество образуется из предрассудочных убеждений и суеверных определений.
4. Поэтому ум недисциплинированный лжет сначала себе, а потом и всему миру, превращая жизнь в сплошной базар.
Но это, в общем, мало печально и много комично, хотя бы по той простой причине, что мир иллюзорен по предложению, но не по форме. Иллюзорна же и ложь. Но тотальная комичность -- в неразличимости иллюзии от действительности до поры уявление источника и причины предрассудочного убеждения и суеверного определения. После станет возможным отчленение заблуждения от истины и обретение избирательной возможности гасить одну из сторон в Сознании: тогда водворится порядок в мире иллюзорном, и этот порядок, естественно устранит затемнение Истины.
Так будет уявлен и понят Источник Благодати, который сам в себе для себя зеркало.
3.
1. Сложность научает гибкости мышления, а преодоление сложности развивает беспримерные способности использования возможностей. Конечно, возможности обретаются в непосредственной простоте, но сама простота не будет понята, если не преодолена сложность.
2. Произнесенное (изреченное) еще не есть изъясненное, потому что изъясненное есть "продукт длительного соискания в опыте синтеза и анализа", тогда как произнесенное (изреченное) есть "результирующий знак символического образа продукта, собранного и упорядоченного опыта в действовании соискания".
3. Называем "странностью" произносимое изъяснение, потому что изъясняемое так -- неизъяснимо; постольку, поскольку "знак символического продукта" еще не есть собственно "символический образ продукта", но лишь его "знак", и тем более он не есть "образ" продукта изъясняемого, но лишь символическое обозначение его места. Кроме того, самого "продукта соискания" в произнесении нет, а есть лишь индивидуальное понимание как способ и возможность обретения "продукта" соискания, которое осуществляется неотделимо от обретаемого продукта соискания.
4. Таким образом, сколько бы мы ни пытались осуществить произносимое изъяснение, мы будем лишь осуществлять соискание произнесения, но не изъяснения. Изъяснение не произносимо.