"Когда моя слава достигла зенита, она вызывала опьянение гордыней. Я решил не только сражаться с тиграми, но и демонстрировать их в разных трюках. Честолюбие желало заставлять диких зверей вести себя подобно домашним. Я стал вершить подвиги публично с доставляющим удовольствие успехом.
Однажды вечером ко мне в комнату в задумчивости вошел отец и сказал:
– Сын, я должен предостеречь тебя. Мне хотелось бы спасти тебя от будущих несчастий, производимых жерновами причин и следствий.
– Отец, разве ты фаталист? Следует ли позволять ослаблять стремительный поток моей деятельности из-за предрассудков?
– Я не фаталист, сынок, – ответил отец. – Но я верю в беспристрастный закон возмездия, как тому учат Священные Писания. В семье джунглей зреет против тебя обида. Когда-нибудь тебе придется поплатиться за это.
– Отец, ты меня удивляешь! Ты хорошо знаешь, что тигры – красивые, но безжалостные животные! Кто знает, может быть, мои удары вбивают некоторое здравомыслие в их тупые головы? Я – директор лесной воспитательной школы, обучающей обитателей хорошим манерам! Отец, пожалуйста, считай меня укротителем тигров, но ни в коем случае не убийцей. Как мои добрые дела могут навлечь беду? Прошу, не пользуйся своей властью, чтобы изменить мою жизнь".
Чанди и я были все внимание, понимая эту дилемму прошлого. В Индии детям нелегко ослушаться воли родителей. Свами Тигр продолжал:
"В стоическом молчании отец выслушал мое объяснение. Затем последовало откровение, произнесенное мрачным тоном:
– Сын, ты вынуждаешь передать зловещее предостережение одного святого, приходившего ко мне вчера, когда я был в медитации. Он сказал: «Дорогой друг, я пришел с вестью для твоего воинственного сына. Пусть прекратит дикую деятельность, иначе его следующая встреча с тигром закончится тяжкими ранами и смертельной слабостью в течение шести месяцев. Тогда уж он непременно откажется от прежних привычек и станет монахом».
Рассказ этот не произвел на меня впечатления. Я считал, что отец стал доверчивой жертвой заблуждения фанатика".
Свами Тигр сделал это признание с жестом нетерпения, как если бы это была какая-то глупость. Наступило долгое жуткое молчание, казалось, что он забыл о нашем присутствии. Внезапно приглушенным голосом он вновь принялся за прерванную нить рассказа:
"Немного спустя после отцовского предостережения я посетил столицу Куч Бихара. Живописный край был для меня новым, и я ожидал успокоительной перемены. Как и повсюду, по улицам меня сопровождали группы любопытных жителей города, от которых доносились обрывки шепота: «Это тот самый человек, который сражается с дикими тиграми». «У него ноги или стволы деревьев?». «Взгляни на его лицо! Он, должно быть, воплощение самого царя тигров!».
Вы знаете, что деревенские ребятишки действуют подобно последнему выпуску газет. С какой скоростью понеслись затем от дома к дому сводки устного телеграфа женщин! За несколько часов моего присутствия весь город пришел в состояние возбуждения.