Эти наведенные категории возникают одновременно в неразрывной между собой сопряженности в акте восприятия конкретно-эмпирическим сознанием пластического потока, и вся их система выражает единую неделимую предстоящую пластическую реальность. Каждая из них не представляет собой стихии бытия особого вида и потому свободно развивающейся в своей феноменологии, как это имеет место по отношению к пневматологическйм категориям, но является лишь координатной плоскостью целостного восприятия неделимой реальности. Объекты монадной стихии могут восприниматься в различной степени и силе по пневматологическйм категориям и даже через посредство только одной из них, причем две другие нисходят до значения только обертонов. Таковы, например, абстрактные формы и поверхности математики, воспринимаемые только через разум, бесформенные тела, воспринимаемые только по категории содержания, т. е. мистики, и силы теоретической механики, представляющие собой чистую энергию, доступные восприятию в одной категории воли. Напротив, пластический поток неизменно и при всех условиях обладает естеством, предстоянием и устремлением; мы можем вовсе его не воспринимать, но если его воспринимаем, то он обнаруживается одновременно в системе трех категорий. Итак — категории естества, предстояния и устремления, в противоположность пневматологическйм, всегда возникают в целокупной нераздельной сопряженности. Нераздельность системы категорий пластического потока в предстоянии, совместно с постоянством его актуальности в себе, обусловливает динамическое тождество устремления как первичной творческой силы с устремлением как непосредственным свершителем конкретных становлений, т. е. здесь начальный и конечный этапы диалектического процесса совпадают. Отсюда следует, что здесь нет диалектического развития его актуального соответствия и обнаружения в феноменальном. Как пластической стихии чужда идея потенциальной конкретности и потенциальных категорий, так, равным образом, в ней не могут иметь места потенциальный и иерархический диалектические процессы.