Первичная природа Хаоса вполне аморфна, бесструктурна и некристаллична. Он есть лишь прообраз материи, абсолютно инертная и пассивная среда. Она одна, но не едина, ибо единым может быть названо лишь нечто по существу целостное, а ее природа определяется абсолютным противопоставлением единству и целостности. Взятая в отдельности, она не может быть определена и множественностью, ибо идея множественности не только онтологически проистекает из единства, но и материально. Действительно, множественность есть не только раскрытие некоего высшего единства, но и совокупность единств низшего порядка. Поэтому вне единства множественность дважды невозможна. Если единство без множественности есть нечто могущее быть определенным лишь апофатически, как /иг/ ov, то множественность без единства есть подлинное ничто, ovkov. Когда члены антиномии единство — множественность отражаются apvt в ADvre, то они претворяются в актуальные полюсы космического бытия.
В единстве это претворение по существу ничего не изменяет в его природе, ибо представшая пред ним множественность ничего не привносит в его бытие, а 'лишь побуждает его осознать свое же собственное содержание. В другом же полюсе антиномии, во множественности, отражение единства производит глубочайший переворот, вкладывая в нее творческий импульс. Результаты этого двойственны. Во-первых, пред Хаосом предстает общая идея единства, которую он должен реализовать путем бесконечной эволютивной организации. Во-вторых, единство изменяет в корне его природу, превращая аморфную среду в бесконечнре множество первичных кристаллов — прототипов атомов химических элементов.
При современном состоянии науки последнее представляется не только малопонятным, но и по-видимому непостижимым. Мы знаем только обратный процесс: дематериализацию материи, утрату атомами своих электронов и неуклонное возрастание энтропии. Все попытки найти в области физической природы такие законы или деятели, которые действовали бы в обратном направлении, то есть накопляли бы интроатомную энергию и повышали бы совокупность разностей потенциалов, остаются неизменно тщетными. Между тем, такие деятели безусловно должны существовать, ибо иначе не только нельзя было бы объяснить самый факт бытия мира, но и сохранение его до настоящего времени. Действительно, мы должны были бы признать в этом случае, что, во-первых, мир был создан какими-то иррациональными путями, а во-вторых, должны были отказаться от вечности его бытия. Последнее означало бы полное признание несостоятельности не только человеческой души, но и разума вообще. К счастью телескоп убеждает нас, что в настоящее время происходят как раз такие процессы, которые должны быть признаны творческими в прямом значении этого слова.
Кроме звездных скоплений имеется ряд таких туманностей, которые безусловно имеют газообразное строение. Спектральный анализ показывает, что в них абсолютно отсутствуют не только известные нам химические элементы, но и вообще какие бы то ни было элементы в обычном понимании. Природа этого газа находится в переходном состоянии между полной аморфностью и бесструктурностью и первыми проблесками атомной кристаллизации. С известным приближением в них удалось отметить лишь признаки зарождения неизвестных на земле трех прототипов атомной иерархии, которые и были названы прото-водородами, прото-гелием и архонией.