Первоверховная антиномия: единство — множественность одновременно утверждает принцип индивидуальности и принцип группы. Действительно, множественность проистекает из расчленения единого целого на квази-самобытные индивидуальные субстанции
[38], а возможность различного совершенства индивидуального сознания, то есть различной степени осознания своего духовного содержания, приводит к идее иерархии состояний сознания. С другой стороны, абсолютное единство не может сразу, одним скачком распасться на абсолютное множество, ибо такой распад был бы разрывом, разрушением и уничтожением всякой возможности сохранения в таком множестве идей общей целостности. Полюсы всякой антиномии абсолютно противоположны друг другу, но в то же время они всегда остаются неразрывно связанными между собой. Такая сопряженность осуществляется плавной иерархией промежуточных состояний бытия и сознания
[39].
Единство сопрягается с множественностью и иерархией частных единств и частных множеств, в этом и состоит закон синархии.
Иерархия этих единств находится в ноуменальном мире, иерархия этих множеств — в феноменальном. Потенциально обе эти иерархии сопряжены в интеллигибельном мире, а актуально — во вселенской семье монад, образующей космос.
Множество, соответствующее частному единству, называется группой (mengo, mannigfaltigkeit, ensemble). Все явления в мире прежде всего могут быть разделены на два основных вида. В первом они или являются целостным организмом, целиком объединяющим все элементы группы с соответствующим единством, или лишь стремятся к этому, но являются чистыми, то есть их организм объемлет лишь часть элементов группы, но только этой группы. Во втором они являются составными через искусственное объединение элементов разнородных групп. Ясно, что в первом виде явления суть реализация действительно существующих идей, а во втором виде делается попытка создать реальность из нереального, благодаря чему возникает мнимая реальность, то есть ложь.
Это разделение прекрасно проведено Порфирием
[40]. — «Всякая порожденная вещь существует благодаря причине своего порождения, потому что ничто не рождается без причины. Но между порожденными вещами те, которые обязаны своим бытием соединению элементов, являются тленными, преходящими. Наоборот, те, которые, не будучи составными, обязаны своим бытием простоте своей субстанции, являются непреходящими и неразрушимыми; говоря, что они рождены, не понимают, что они являются составными, но только, что они зависят от причины, а затем как составные. Душа и разум являются рожденными в том смысле, что они происходят от причин, но не что они являются составными». В синархическом строении космоса нет места мнимым реальностям, ложным построения, но возможность их иллюзорного бытия предусматривается, как уклонение или извращение отдельных звеньев иерархии. В идею организма не могут входить болезни, ибо они не имеют ноуменальных первообразов, а существуют лишь как нарушение гармонического бытия.
Итак, закон синархии имеет дело лишь с монадами и чистыми множествами, ибо синархично только то, что чисто реально, или, говоря словами Плотина, Божественно
[41]. Как уже было сказано, идеальный мир есть средоточие всей реальности, но в нем иерархия монад не имеет перспективы, то есть отдельные звенья ее обладают лишь потенциальной возможностью индивидуального самосознания, но не имеют его актуально. Мир времени и меры в том и имеет смысл, цель и оправдание своего бытия, что он есть арена, где монады путем постепенной эволюции осознают свое содержание и свою индивидуальность.