Затем мое тело наполнилось страхом и начали дрожать ноги. Кончилось это тем, что вся нижняя часть тела стала непроизвольно трястись. В голове у меня помутилось, и я потеряла ориентацию в пространстве. Я не знала, где дверь, где светильник. Мне начало казаться, что домик переворачивается. Вначале я едва ощущала это, но постепенно наклон становился все более заметен, и в конце концов мне показалось, что пол накренился под углом градусов в сорок пять. Я громко вскрикнула, когда мне показалось, что платформа, на которой я лежала, наклонена еще больше. Мысль о том, чтобы поскорее спуститься вниз, одолевала меня. Но я была уверена, что разобьюсь, упав вниз. С другой стороны, ощущение, что домик переворачивается, было таким несомненным, что мне казалось, что я вот-вот скачусь с платформы и выпаду через дверь. В одно мгновение увеличение угла наклона создавало впечатление, будто я стою, а не лежу.

При каждом резком движении домика я вскрикивала и хваталась за край платформы, чтобы не соскользнуть с нее. Казалось, домик вот-вот развалится на куски. От качки меня начало тошнить. Раскачивание и скрипы стали такими резкими, что я решила, что это моя последняя ночь на Земле. Но как только я оставила последнюю надежду на то, что как-нибудь дотяну до утра, ко мне на помощь пришло нечто невообразимое. Изнутри меня засиял свет. Он пробивался через все отверстия в моем теле. Это был густой светящийся поток, который приковал меня к платформе, окружив со всех сторон сияющей защитной оболочкой. Он заполнил мою гортань, и я перестала кричать. Кроме того, он тек по дыхательным путям, отчего дышать мне стало легче. Он успокоил мой разнервничавшийся живот и дрожащие ноги. Этот свет освещал всю комнатку, и я теперь могла видеть дверь, находящуюся на расстоянии нескольких футов от меня. Купаясь в сиянии, я постепенно успокоилась. Все мои опасения и заботы исчезли. Ничто больше не имело значения. Я спокойно, полностью расслабившись, пролежала до рассвета. Исполненная сил, я спустилась вниз и пошла на кухню завтракать.

На кухонном столе я увидела тарелку с тамале. Я знала, что Эмилито приготовил еду, но его самого нигде не было видно. Я налила в чашку немного воды и съела все, что было у меня в тарелке, думая о том, что смотритель уже, должно быть, позавтракал.

Помыв тарелку, я отправилась немного поработать в огород, но быстро устала. Я сделала себе под деревом гнездо из листьев так, как меня учила Клара, и уселась в него отдохнуть. Некоторое время я наблюдала, как качаются ветви соседнего дерева. Движение этих ветвей перенесло меня в детство. Тогда мне, наверное, было пять или шесть лет. Я хваталась руками за гибкие ветви ивы. Это переживание было не воспоминанием о тех днях — я действительно была там. Мои ноги болтались подо мной, едва касаясь земли. Я была в восторге. Я кричала от радости, сидя на ветке, которую мои братья по очереди раскачивали. Они подпрыгивали вверх, хватаясь при этом за ветки, подтягивали колени к груди, покачиваясь вверх-вниз несколько раз, а затем снова опускались на землю для того, чтобы оттолкнуться от нее и снова повиснуть в воздухе.

Очнувшись, я сразу же очистила дыханием все то, что только что пережила: радость, смех, крики и чувства, которые питала к своим братьям. Я отмела прошлое плавным покачиванием головы. Постепенно веки становились все более тяжелыми. Наконец, я повалилась в свое лиственное гнездо и уснула глубоким сном.

Я проснулась, потому что какой-то острый предмет касался моих ребер. Смотритель стоял надо мной и легонько толкал меня своей палкой.

— Пора вставать, уже полдень, — сказал он. — Разве тебе плохо спалось этой ночью в домике на дереве?